LITMIR.BIZ

      – Свергнув в результате дворцового переворота своего мужа Петра III, в 1762 году Екатерина…

      Ослепляющий свет утреннего солнца бьёт по глазам. Какой-то дурак проектирует школы именно так, что огромные окна в кабинетах выходят на восток. И одно из них непременно располагается напротив дверного проёма. При этом коридоры всегда длинные и тёмные. Ведь их окна выходят на запад.

      – Здравствуйте. Мне бы кого-нибудь в помощь… документы разобрать. О. Вот хоть Ваню Истратова. А то сидит, в окошко смотрит. Наверняка, всё знает. Можно?

      Осознание собственного бреда не освобождает от угрызений совести, но на удачу учитель попался равнодушный и не стал уточнять какого чёрта я предлагаю школьнику покопаться в документах. Одним кивком он показывает на дверь и Ваня, тощий, бледный, вырастает над партой и, хватая портфель устремляется ко мне. Середина урока, а на его парте пустота. В отличие от взгляда.

      Зелёные обои по цветотерапии должны оказывать стабилизирующее и успокаивающее действие. На самом же деле они превращают кабинет в болото. Вязкое, унылое, гнетущее. Кладу старые папки на стол, прошу освободить их от документов, а сама усиленно пытаюсь придумать как начать разговор.

      – Вань… Ты же знаешь, что всё, сказанное в кабинете психолога, остаётся здесь в тайне. И если тебе нужна помощь…

      – Мне не нужна помощь. Спасибо.

      – По школе ходят слухи…

      – Мне всё равно, что обо мне говорят другие.

      – Но если это было насилие, то этот человек должен ответить…

      – Надо мной не совершалось никакого насилия.

      Его ответы как ударом кнута разбивали все попытки завести разговор. Прискорбно осознавать, что этому ребёнку нужен настоящий психолог, а не я.

      – Тебе ведь 14?

      – Да.

      – Знаешь номер телефона доверия.

      – Его сложно не заметить на входной двери.

      – Если будет нужно…

      – Не нужно.

      – …ты всегда можешь по нему позвонить. В любое время. И мне тоже… можешь приходить или звонить…

      Он оторвался от своей монотонной работы. Никогда бы не подумала, что можно ударить взглядом.

      – И что Вы сделаете?

      Несколько секунд молчания и, должно быть, единственные правильные слова. С точки зрения учебников.

      – Я буду рядом.

      В ответ – приглушённый смех.

      Через несколько дней Ваня будет лежать в земле, а я спущусь в самый, по слухам, аморальный ночной клуб.

      ***

      Тёмная лестница в подвальное помещение. Это место было непросто найти. Музыки почти не слышно. Очертания мужчины в рабочей спец.одежде. Грубый, почти злобный голос:

      – Здравствуйте. Ваш паспорт.

      – Да… сейчас.

      Наощупь нахожу твёрдую обложку маленькой книжицы, протягиваю. Кажется, он даже не посмотрел на дату рождения.

      – Входите, пожалуйста.

      Забираю паспорт, осторожно спрашивая:

      – Простите, а как вы разглядели дату рождения в такой темноте?

      – Достаточно того, что он у Вас есть. Держитесь правее. Там дверь.

      Наощупь абсолютно, как мне кажется, случайно нахожу ручку и открываю дверь. Шум музыки врывается в сознание. Осторожный шаг внутрь. Голос, успевает догнать меня, сбежав от закрывающейся тяжёлой двери:

      – Хорошего вечера.