Избранное - Татьяна Вольтская

Скачать книгу

Потому что любовь – это страх.

      Я стакана касаюсь, расплескав ледяное питье,

      И петляет, как заяц, между ребрами сердце мое:

      Невозможно прижаться, эти мокрые крылья согреть,

      Ни малейшего шанса целовать их и не умереть,

      Утолить эту жажду, подворотен замшелую тень,

      Влажный камешек каждый я, не видя, ревную ко всем —

      Эти стены нагие – от любви ли, от сырости дрожь,

      Этих башен ростки – и шпиль, разрезавший воду, как нож.

      Этот город – сирена, и мне песня отсюда слышна,

      В его имени – пена, и венец, и вино, и вина.

      Суждено их испить нам вопреки предсказанию: страсть —

      Это власть над событьем и над жизнью, идущей не в масть.

      Что ей смерть, что ей старость – гибкий мостик, лавровый листок,

      Нам обоим осталось слишком мало – лишь моря глоток.

      Ну так пусть он продлится – не сдержать ни ладьи, ни коня, —

      Потому, как Улисса, не привязывай к мачте меня.

      «Это Бог, податель наготы…»

      Это Бог, податель наготы

      Смертной, наравне с водой и хлебом,

      Вожделенной жгучей пустоты,

      Сжатой одеянием нелепым,

      Мне тебя оставил до утра,

      Как подарок из страны далекой,

      Что по краю росчерком пера

      Обведен, подернут дымкой легкой;

      Вдруг попав из холода в тепло

      (Изнутри пока что холоднее),

      Ты – как запотевшее стекло:

      Не пригубив, я уже пьянею.

      Из цикла «Песочные часы»

5

      Древние брезговали рифмой:

      Варварская забава.

      Вот и мне стихи с незаплетенной гривой,

      Волнующиеся, как травы,

      Нравятся – без седла себе скачешь,

      Строчки выхватывая длинней, короче, —

      Только целься точно, не наудачу,

      Перемахивай кочки.

      Как в любви, рискуешь заехать глубже,

      Чем хотел, отпуская поводья,

      Наугад, а главное, в ту же

      Сторону, – вылетаешь, свободен,

      В поле; дым залихватски воткнут

      В чью-то крышу – перышком; даль же —

      На ладони.

                 Екает сердце: вот он,

      Долгожданный предел – а дальше?

9

      Слабое, мягкое живет, – говорят китайцы, —

      Жесткое обречено смерти.

      А у нас говорят – где тонко, там и рвется.

      Скажи, время твердое или нет на ощупь?

      Гнется оно, когда ты меня не помнишь,

      Или когда выбираем зелень на рынке,

      Или когда засыпаем, не в силах укрыться?

      Что до песочных часов, то неважно,

      Где сколько осталось

      И когда стеклянные небеса перевернутся:

      Слышишь, в тонком их осином перехвате,

      Между мной и тобой, туда и обратно

      Течет узкая золотая цепочка,

      Сковывающая наши запястья.

      Это и есть время.

10

      Рифма – женщина, примеряющая наряды,

      В волосы втыкающая розу.

      Она плещется в крови, как наяда,

      И выныривает, когда

Скачать книгу