Репродуктор - Дмитрий Захаров

Скачать книгу

не сформулирует тему. Он тут же прикинул, что можно поинтересоваться у медведя ситуацией с антарктической нефтяной экспедицией, телевизор вчера что-то бубнил на эту тему. Герман уже хотел заговорить, когда Марф резко отвернулся, взбил лапами ворох исписанных листов на столе, подхватил несколько верхних страниц и с бешеной скоростью унесся. Должно быть, в студию.

      Герман пожал плечами. Он прошелся по буфету, выглянул в мутное окно, сел за медвежий стол и взял первый попавшийся тетрадный лист. Бумага больше всего походила на пергаментный свиток – выцветшая и сухая, с какими-то малопонятными письменами она, казалось, вот-вот рассыплется в руках. В нескольких местах слова были обведены кружками, заштрихованы или подчеркнуты волнистыми линиями. Тут и там вклинивались сноски, восклицательные знаки и какие-то полузвезды. Было совершенно непонятно, что могло вызвать столько эмоций у привычно штрихующего лист медведя. И уж меньше всего эта запись напоминала радийный текст.

      Герман еще пару минут поразглядывал медвежьи иероглифы, но так и не понял, писал ли Марф на русском, просто чудовищно коверкая буквы, или же на каком-то своем языке. Он впервые задумался, есть ли у медведей письменность. Вроде была, хотя Герману ни разу не доводилось видеть объявление о курсах медвежьего методом экспресс-погружения или, скажем, русско-медвежий разговорник.

      Раздумывая над этой странностью, Герман пошел в аппаратную – он любил смотреть эфиры сквозь стеклянный прямоугольник над режиссерским пультом. Это все равно что попасть на сеанс немого кино: можно представлять, что несущие околесицуведущие на самом деле поют «Боже, царя храни!» или читают по ролям «Макбета». А можно самому придумывать реплики и озвучивать утопших в стеклянном «аквариуме» на любой лад…

      Однако эфир у Марфа оказался на редкость скучным: медведь монотонно зачитывал какие-то списки давно забытых предателей, Герману отчего-то запомнилось не то имя, не то прозвище – Сыромяжка. Слушать это не было никаких сил, Герман вопреки обыкновению сделал обход и еще раз расписался в журнале – теперь уже за время последнего блока информационно-политического вещания. После Марфа еще раз новости, потом гимн и анонсы на завтра (коллега Сабиров называет их «домашним заданием»). Финал в 23:30.

      Он нарисовал свою подпись в графе «Проверка», подумал, что неплохо было бы во второй половине смены обойти и верхние этажи, но так и не решил, надо ли. Снова сходил в буфет – теперь за чаем, но нашел там только пакетик мерзкого растворимого кофе «Тропики». Кофе не желал становиться однородным и плавал в кружке бурыми комками, от него пахло прокисшим лавровым листом.

      Когда медвежья программа закончилась и Марф со своими листками исчез в коридорах, Герман даже с некоторой радостью запер студию, аппаратную, а затем и весь блок. Он ушел в одну из корреспондентских, где обычно и пережидал время до выключения всего радиоузла. В большом ньюсруме, нарезанном

Скачать книгу