Через стекло от осколков - Геннадий Чепеленко

Скачать книгу

под ивээлом,

      другим под живот кровать

      и красная скатерть с мелом.

      Мне несвободный режим,

      приступы пьяной одышки.

      Я, как живущий живым

      не ре-комендую книжки,

      их бело-черную муть

      с подтеками акварели,

      тяжелых страниц ртуть,

      шелест, строчек качели.

      И не прогноз, не расклад:

      сбитые в кровь одеяла,

      подтеками свет на руках,

      на лицах, глубоких ранах.

      В ступор осел телефон,

      слов молчаливый шопот.

      По ком-то плачет Афон,

      другим воскрешения опыт

      утром, в неровностях дня,

      от новостей к передышке

      под красные волны вина,

      под белые, беглые выси,

      когда от жары корридор,

      красный закат с мотыльками,

      перед глазами простор

      с ослепшими глухарями.

      И слышать: небо в воде,

      как лодку апрель конопатит,

      а дождь в перебив на ведре

      музыку капель прячет —

      к мозаике ночи пустой,

      к пестрым проемам окон,

      когда дребезжат под рукой

      осколки последних стекол.

      И ранят до струек тепла

      в зрачках слеповатой ночи,

      с сетчатки, глазного дна

      отслаивая подстрочник.

      И дня с глухарями следы

      в сознании тлели мутном

      под всхлипы осенней воды

      с вечера в прошлое утро.

      Лепестки чухони

      Медленно

            стыли деревья,

      когда затихали поля.

      Безмолвие: через нервы

      его осязать с нуля,

      видеть:

            стреножены кони,

      когда не окончен сезон,

      и ты не зависишь от воли

      вставая, идти в наклон,

      когда еще свет в ладонях

      и на водянистой листве,

      а ты не в просторном доме

      стреноженным и в узде.

      Глотая холодный воздух

      одышку гасишь внутри,

      с трудом понимая прозу

      доступную взаперти,

      как прячутся в паутинах

      крупные капли дождя,

      как пули проходят мимо

      устав в сквозняках дня

      и тают в мишенях точки

      высушенной мошкары

      в лесу из хвойного воска

      с подтеками бурой коры

      разбросанными от центра,

      дрожащими по углам,

      они в серой копоти света

      подобные мотылькам

      двоились и падало зренье.

      Я слышал: по каплям вода.

      тревожила днем осенним,

      просачиваясь в никуда.

      Я видел: таяли листья

      в остатках стоячих луж;

      от них уплывали выси,

      их белых чешуй чушь

      Окончен сезон охоты.

      Из скудных трофеев улов:

      два, три лепестка чухони

      в лодке с одним веслом.

      И по туманам в лощины

      в узкий, без света просвет:

      в нем вспыхивая осинник

      предупреждал: не снег.

      Он рядом и таял ближе

      в тусклом окне сентября

      холодных домов крыши

      в нейронных грея сетях.

      Стекол разводы и копоть

      с собой уносила вода,

      и знающий, чей-то шопот

      подсказывал мне «куда».

      И – медленно из изгоев,

      из Пятницы – в дикаря

      то трезвым, то с перепоя

      похожим на глухаря

      я превращался в птицу

      способную токовать.

      Я не говорил «в Ниццу»,

      меняя на стул кровать.

      С ветки к удобной выше

      я не успевал взлететь,

      на резкий осев выстрел,

      раненным вкось висеть,

      мутную видеть картину

      как тень мою принял лес,

      как падает в паутину

      небо,

Скачать книгу