Скачать книгу

из нейрохирургии, попросили проконсультировать по поводу тяжелого больного, и Радецкий тут же забыл про своего бывшего зама, потому что тот не занимал в его жизни никакого места. Даже если он шел несколько минут назад по дорожке между корпусами, это не имело значения. Да и вообще, скорее всего, он просто обознался.

      В гематологии он заглянул в ординаторскую, чтобы скинуть пальто – к Севе Васильеву в палату в нем заходить нельзя. Натянул бахилы и маску, а также протянутый Миланой Сергеевной халат.

      – Вы чего вернулись, Владимир Николаевич? – встревоженно спросила она. – Случилось что-то?

      – Нет, я просто Севе обещал небольшой фокус, вот и забежал. Не волнуйтесь, Милана Сергеевна.

      – Мне бы поговорить. Сейчас никак?

      Доктор Шмакова была настойчива исключительно в важных случаях, это Радецкий помнил, но сейчас его ждали в нейрохирургии, да и все остальные дела из сегодняшнего списка пока не думали заканчиваться.

      – Никак, – покачал головой он. – Меня вообще сейчас тут быть не должно. Я к вечеру освобожусь и поговорим. Давайте вы придете часиков в пять?

      – Хорошо, – кивнула Шмакова.

      Радецкий прошел в палату к Севе. Тот уже не плакал и кашу, похоже, съел, но все так же безучастно лежал, отвернувшись к стене. Его отец сидел рядом и читал что-то, уткнувшись в телефон. Прекрасная поддержка и отвлечение от грустных мыслей!

      – Сева, это снова я, – бодро сказал Радецкий. Мальчик повернулся и сел на кровати. На лице отразилось ожидание. – Точнее, мы. Смотри, что сейчас делать будем!

      Решительным жестом он отодвинул на край тумбочки стоящую там больничную лабуду типа пакетика с соком, блюдца с порезанным на четвертинки яблоком и четвертинкой лимона. Сева любил кислое, от которого меньше тошнило, и лимоны поглощал партиями. Радецкий достал из пакета термос, отвинтил крышку и высыпал на чуть потрескавшуюся поверхность тумбочки гору рыхлого снега. Сева смотрел во все глаза.

      – Снег? – спросил он дрогнувшим голосом. – А где вы его взяли? Он же растаял.

      – Я живу за городом, там холоднее, а потому снег растаял не весь. Моя жена его собрала. Вот, видишь, в термос. Он, конечно, мокрый, но так даже лучше. Хорошо лепится.

      Быстрыми и ловкими движениями Радецкий скатал шар, потом второй, поменьше, а затем и третий. Снеговик из привезенного Владой снега выходил, конечно, маленький. Прямо скажем, снеговичок, но все же. Спустя пару минут он уже стоял на тумбочке, а Радецкий достал из пакета ярко-красную шляпу, снятую с сидящего у камина в его гостиной мишки Паддингтона, алую ленточку, сохранившуюся от подаренного Владе букета роз (он часто дарил жене цветы, поэтому найти ленточку было несложно), пакетик с приправой «гвоздика», предназначавшейся для глаз, а также небольшую морковку, кончик которой вполне мог сойти для носа.

      – Так, мне уже совсем некогда, так что украсите вы его с папой сами, – строго сказал Радецкий, глядя, как на глаза Севы снова накатываются слезы, правда,

Скачать книгу