Скачать книгу

пули. Ковыряют и ковыряют меня.

      Микола в одних подштанниках с крестом на тонком кожаном шнурке смотрит недоверчиво. Я дрожу как осиновый лист, что-то вспоминая. Взгляд цепляется за казачий крестик. Крест – как маяк для моряка.

      Молюсь:

      – Прости, Господи. Прости, Матерь Всезаступница.

      Матерь Божья шепчет знакомым голосом Николая Ивановича:

      – Тихо, Ваня, молчи. Не время сейчас говорить. Молчи.

      А я молчу. Что есть сил, но так хочется кричать. Картинки кружат, меняются. И я отчетливо вижу манеж юнкерского училища.

      Подо мной не лошадь, а здоровенное рогатое черное животное. То рычит, то мычит, то ребенком плачет – из ноздрей струи огненные. Кружится, меня пытается свалить, выбить из седла. Под тонкой кожей чувствую канаты мышц. Зверь очень свиреп и дьявольски силен.

      – Юнкер Суздалев! Отставить! Как собака на заборе сидишь! Спину держи! Ровней. Рысью, марш! Давай!

      Зверь подо мной дергается, набирает скорость. Земля под ногами дрожит.

      И в спину ножом – раз, раз! Больно-то как! За что?

      Огонь! Во рту, в горле, в животе. Сжигая изнутри, заставил закашляться, на каждый «кха» – удар ножом в спину.

      На!

      Еще?!

      На!

      Из темноты выплыл пластун. Стал подниматься, словно из воды выходит, шевельнул соломенными обвисшими усами и слабо подмигнул. Глаза красные, как у настоящего демона. Я сглотнул. Дьявол-мучитель, притворяется человеком, товарищем по оружию, и чего-то хочет от меня. Что за душу предложит?

      Потемневшие от земли и времени крестьянские руки (такие ни с чем не спутаешь, но то я знал, кому они на самом деле принадлежат) протянули лепешку. Лепешку за душу бессмертную?

      Дудки! За лепешку не купишь!

      – А что ты хочешь за твою никчемную душонку? Твоего ухода никто и не заметит, а я могу тебе вот что дать.

      Черт, притворяющийся пластуном, поднес к губам и стал лить в рот огненную жидкость.

6.1

      Надежды не то что на выздоровление, но хоть улучшение здоровья поручика таяли по мере прихода нового дня. Хотя первым делом я смазал его раны сербским бальзамом, туго перевязал. По дороге к границе держи-деревьев Иван два раза терял сознанку, и приходилось его тащить. Брыкался по ходу, шагая в беспамятстве куда-то. Что он там видит? Знать бы. Спину всю отбил, но терпел – ругаться нельзя, и так плох поручик.

      Не зря батька говорил:

      – Не надейся на русских служивых. Солдаты плохо обучены, забитые. Офицеры изнежены, как их барышни.

      Вот граф. Что это за титул такой – граф! Не русский какой-то титул. Чухонский, что ли, или шляхтецкий. Там графы, бароны, герцоги. И нет силы. Нет силы в названии, в толковании. А был бы нашим, да хоть простым казаком, давно бы на ноги встал. Не обороняет его вера.

      – Барышня, – протянул я, да скажи такое в лицо графу, тут же пулю и получишь. Суровый в своих понятиях, честь бережет.

      Фамилия, правда, русская, старинная. Суздаль – город древний. Суздалевы из тех мест, наверное. Видать, фамилия только и держит

Скачать книгу