LITMIR.BIZ

Скачать книгу

безуспешно пытаемся унять плачущего новорожденного в смутные предрассветные часы, вопрошая, что не так с нами, или с ребенком, или с нашей привязанностью. Как могло случиться, что ключ не подошел к замку?

* * *

      Джей Розенблатт смотрел на вещи иначе. На Розенблатта повлиял зоопсихолог Теодор Шнейрла, который отвергал идеи Лоренца о наитии и инстинкте. Шнейрла верил[30], что развитие индивида, даже на самых ранних этапах жизни, зависит не только от генно-обусловленного созревания, но и от всего опыта этого индивида в более широком смысле. Развитие, говорил он, происходит постепенно, когда одна фаза жизни воздействует на другую, в результате чего эффекты разного рода раздражителей, включая генетику и среду, оказываются «неразрывно связаны». Сегодня этот подход берется за основу: совокупность средовых факторов индивида сказывается на экспрессии генов, то есть определенный набор генов (генотип) может проявиться в разнообразных характеристиках и вариантах поведения (фенотип) в зависимости от условий.

      Эта теория была бы верна, если бы даже те млекопитающие, которым несколько дней от роду, все более целенаправленно реагировали на свое окружение. Объединившись, Розенблатт и Шнейрла взялись изучать поведение котят[31], фиксируя их нормальные паттерны эффективного сосания молока и отлучения от груди. Затем они провели эксперимент, изолируя некоторых котят из помета на определенные периоды и помещая в садок со своего рода искусственной матерью – инкубатором с ворсистой площадкой, на которой котенок мог сосать молочную смесь. Те, кого изолировали в первую неделю жизни, быстро привыкли кормиться при помощи инкубатора, однако затем, вернувшись в свой помет, с трудом определяли физическое местоположение матери и едва могли найти сосок. Котята, изолированные чуть позже, легче обнаруживали мать, но затем тыкались носом по всему ее телу, включая морду, в поисках источника молока. Те, кого отсаживали после пяти недель, проведенных в помете, по возвращении испытывали другие трудности.

      В отсутствие части потомства кошка становилась более подвижной, а оставшиеся при ней котята проявляли больше активности, чтобы кормиться. Вернувшимся котятам трудно было поспевать за своими братьями и сестрами. Их не было, когда порядки в помете поменялись, и они не смогли адаптироваться. В изоляции у котят не было возможности учиться добывать пищу в группе, а также считывать подсказки от живой мурлычущей матери, особенности роста шерсти и запах которой могли бы стать для них подспорьем. Они не могли развиваться типично – поэтапно и в соответствии с окружением, – как это делали другие котята из помета.

      Эксперименты Розенблатта с котятами пролили свет и на материнское поведение: животное, ставшее матерью, отнюдь не было подобно колышку, воткнутому в землю и бездействующему, в то время как вокруг него движутся подрастающие малыши. Оказалось,

Скачать книгу