Империя законности. Юридические перемены и культурное разнообразие в позднеимперской России - Штефан Кирмзе Historia Rossica

Скачать книгу

государя178. В этом монархическом представлении, утверждавшем единство государя и его подданных, русский народ не был ни «этнической» нацией, где нация приравнивается к доминирующей этнической группе, ни «гражданской» нацией, определяемой в терминах гражданства доступного для всех этнических групп.

      Однако в ходе XIX века значимость определения нации по языковому признаку возрастала. Особенно после 1881 года упор делался на продвижение великорусской культуры, включая русское православие. Хотя веротерпимость оставалась официальной политикой вплоть до конца имперского правления, национализм привел к ужесточению репрессивных мер против внутренних «других» России. На них были направлены миссионерские кампании Русской православной церкви, училищные советы устанавливали контроль и ограничения в отношении нерусских школ и их преподавателей, а законодатели продолжали отказывать неправославному населению в таких правах, как право на прозелитизм и светскую прессу179. Интеллектуалы, церковные деятели и чиновники все чаще рассматривали меньшинства через призму национальной и конфессиональной борьбы, что не в последнюю очередь объясняется тем, что империя столкнулась с конкурирующими национальными движениями (польским, грузинским, финским и т. д.), войнами с Османской империей и с исламскими сообществами на Северном Кавказе180. Российские государственные деятели и мыслители предсказывали постепенное слияние всех народностей империи в единый народ уже в начале XIX века, но лишь начиная с последней четверти столетия они активно стали способствовать сближению и слиянию меньшинств империи с русским населением181. При Александре III (1881–1894) дискриминация меньшинств стала практически неотъемлемой частью государственной политики182. На смену существовавшей до этого непоследовательности в политике пришла активная поддержка православной церкви, особенно в балтийских и западных губерниях183. В этих регионах продвижение русского языка сопровождалось жесткими ограничениями в отношении местных языков и культурной деятельности: польские университеты были ликвидированы, а украинский язык почти полностью подавлен в период с 1847 по 1905 год184.

      В некоторых политических движениях возник повышенный интерес к формированию населения, исходя из этнонациональных и конфессиональных приоритетов государства. Хотя власти обычно всячески препятствовали эмиграции, к концу XIX века они разрешили евреям, татарам, ногайцам, немецким переселенцам (колонистам) и некоторым другим сообществам покинуть империю навсегда, при условии что они никогда больше не ступят на российскую землю. Иногда государство даже поощряло отъезд и помогало в осуществлении планов185.

      В сферах права и самоуправления влияние нерусского населения было ослаблено. И вновь под удар попало преимущественно еврейское население. Законы, принятые

Скачать книгу

<p>178</p>

Knight N. Ethnicity, Nationality and the Masses. P. 56; Wortman R. S. Scenarios of Power. P. 12–13.

<p>179</p>

Загидуллин И. К. Перепись 1897 года и татары Казанской губернии. С. 84–105; Geraci R. P. Window on the East; Dowler W. Classroom and Empire: The Politics of Schooling Russia’s Eastern Nationalities, 1860–1917. Montreal: McGill-Queen’s University Press, 2001; Werth P. W. At the Margins of Orthodoxy.

<p>180</p>

Kappeler A. Russland als Vielvölkerreich. S. 177–229; Crews R. D. For Prophet and Tsar. P. 293–316; Werth P. W. The Tsar’s Foreign Faiths. P. 139–148.

<p>181</p>

Becker S. The Muslim East in Nineteenth-Century Russian Popular Historiography. P. 34; Tolz V. Russia’s Own Orient. P. 36–43. В качестве примера использования подобной терминологии в современных дискуссиях см.: Юзефович Б. М. Христианство, магометанство и язычество в восточных губерниях России. Казанская и Уфимская губернии // Русский вестник. 1883. № 3. С. 8–64. Особенно: С. 40.

<p>182</p>

Löwe H.-D. Poles, Jews, and Tartars: Religion, Ethnicity, and Social Structure in Tsarist Nationality Policies // Jewish Social Studies. 2000. Vol. 6. № 3. P. 77–78.

<p>183</p>

Waldron P. Religious Toleration in Late Imperial Russia. P. 114–116.

<p>184</p>

Weeks Th. R. Nation and State in Late Imperial Russia. P. 12–13.

<p>185</p>

Lohr E. Russian Citizenship. P. 84–186, 91–193, 107–108.