Междуцарствие в головах - Галина Мурсалиева

Скачать книгу

так, «веропочинительный». Даже явный враг его, тезка Жеглова князь Пожарский, обвиняя его, это-то и подтверждает: «При всех блестящих качествах у вас есть огромный недостаток. Вы начисто лишены гибкости, не умеете менять форму и цвет применительно к обстоятельствам, не способны сворачивать с намеченного пути на кружную тропинку. А стало быть, не подсидите и не воткнете нож в спину».

      Есть такая притча: «Сказали мне: эта дорога ведет к смерти. И с тех пор вьются передо мной глухие, кривые, кружные тропки».

      А любопытно так взглянуть: Жеглов, Пожарский и Фандорин – все трое потрясающе обаятельные суперсыщики, у всех в ремесле риск, все играют с опасностью. У каждого быстрая реакция, уникальнейшая интуиция и абсолютно аналитический склад ума. Все трое авантюрны и почти всегда блистательны. Два Глеба свернули с дороги, а по прямой, «ведущей к смерти», пошел только один.

* * *

      Фандорин идет, бесконечно рефлексируя: «…Вроде бы расследование как расследование, да еще поважнее любого другого. И цель достойная – защита общественного спокойствия и интересов государства. Откуда же чувство запачканности?» Он без конца застревает в моральных дилеммах. Вот, к примеру, решил, что все-таки надо подать руку высокопоставленному мерзавцу: он – гость. И снова сомнения: «…а может, вмешались в это решение какие-то карьерные соображения?». А тут вдруг врывается полиция и, тысячу раз извиняясь, – все-таки не к кому-нибудь, а к господину статскому советнику ворвались, – сообщает, что тот самый высокопоставленный господин убит и что «э-э-э… убили его вы, и что вас должно немедленно взять под стражу». И что Фандорин? «…В первый момент Эраст Петрович испытал абсурдное облегчение при мысли о том, что проблема с рукопожатием снялась сама собой».

      Температура – 40, какое счастье, можно не идти на контрольную!.. Детский сад, точнее – младший класс школы. Еще точнее: слишком человек всегда спотыкается о собственные моральные контрольные, сдает самому себе невидимый экзамен. Тут есть один страх – всего один: чуть отступишь от собственных правил – и инфицируешься, попадешь в ситуацию, когда не то чтобы там какому-то мерзавцу – самому себе руки не подашь. Эта его щепетильность иногда раздражает: получается, что внутреннее достоинство и благородство, «незапачканность» ему вроде как даже и важнее общих достойных и благородных целей. Да еще в таких обстоятельствах, когда люди один за другим становятся «живыми бомбами», создавая «вакханалию терроризма», а в силовых ведомствах – интриги, неразбериха, «вавилон». Да все бы ему простили в такой ситуации: и запачканность, и даже грязь, да сколько угодно грязи и крови – разве мы этого не прощаем? Разве не влюблены в Жеглова, у которого щепки летят во все стороны? Не «рукоплещет восхищенный зал» мира словам «акция возмездия»?

      Чем страшнее и ужаснее глаза лидеров государств в момент произношения подобных «клятв» (слова уже были разные) – тем выше рейтинги. Это как гипноз: «террор» в переводе с латыни на русский и есть страх и ужас.

Скачать книгу