Скачать книгу

над ней и, соответственно, изданной им самим правде не подконтролен и не подотчетен. «Король не подвластен никаким людским законам, и никто не может его ни судить, ни наказывать, – пишет в своем трактате «Политика» Крижанич Юрий, – две узды, кои связывают короля и напоминают о его долге, это – правда и уважение или заповедь Божия и стыд перед людьми»[84]. Таким образом, в отличие от закона (обычая), который оказывает свое регулятивно-охранительное воздействие только до тех пор, пока наиболее активные представители социума живут в соответствии с обычными нормами, государева правда изначально предполагает существование двух нормативных стандартов: правды государя и правды для государя. Последняя, как было сказано выше, сводится к божественной воле и собственной совести.

      Определившись с тем, каким образом в Древней и Средневековой Руси соотносились понятия «правда» и «закон», следует попытаться разобраться с социально-юридической сущностью самого закона.

      В древнерусском языке в качестве тождественных используется два слова «закон» и «покон». Однако, на наш взгляд, будучи однокоренными и взаимосвязанными, эти слова, вместе с тем, несут различную смысловую нагрузку. Попытаемся данный тезис обосновать.

      В качестве коренного для «закона» и «покона» выделяется слово «кон».

      Кон означает предел, границу, и вместе с тем некое начало, определенное место в известных границах[85].

      Предлог за с винительным падежом выражает чувственно ощущаемый предел движения (поведение, выходящее за пределы нормального; корабль, скрывающийся за линией горизонта; солнце, спрятавшееся за тучей).

      Предлог по имеет несколько иное значение и обозначает направление движения к намеченной цели (пойти по грибы (по воду), по гроб обязанный и т. П.).

      Употребляемое слитно в качестве приставки за придает слову ограничительный смысл и тем самым устанавливает очевидный, либо предполагаемый Запрет на совершение тех или иных действий (забор, запруда, закрытие и т. П.). Наличие запрета автоматически обусловливает либо наличие специального разрешения на его преодоление, либо заранее определенное наказание за несанкционированное преодоление.

      Приставка по в отличие от за придает слову Побудительный смысл «Повод поступать тем или иным образом». При этом Побуждение само по себе не является обязательством и обеспечивается не принудительными (карательными), а стимулирующими (поощрительными) мерами[86].

      Таким образом, слова «закон» и «покон» в древнерусском языке отражали два функциональных смысла права – ограничительный и, соответственно разрешительно-запретительный и побудительный, управомочивающий. В подобном понимании право-закон означало установление определенных пределов, ограничивающих свободу поведения индивидуальных и коллективных субъектов. В свою очередь, право-покон выступало в качестве

Скачать книгу


<p>84</p>

Крижанич Юрий. Политика. М., 1997. Цит по кн. Антология мировой правовой мысли: В 5 т. Т. IV: Россия XI–XIX вв. / Нац. обществ. – науч. фонд; Руководитель науч. проекта Г. Ю. Семигин. М.: Мысль, 1999. С. 265.

<p>85</p>

См. Сергеевич В. И. Указ. соч. С. 11; Комлев Н. Г. Закон, правило и норма в языке // Проблема закона в общественных науках / Под ред. П. А. Рачкова, В. С. Манешина. М.: Изд-во МГУ, 1989. С. 140.

<p>86</p>

Высказываемая нами точка зрения качественным образом отличается от позиции В. И. Сергеевича полагающего, что «закон и покон есть порядок, которому человек должен (курсив наш – Р. Р.) подчиняться в своих действиях». Чертами обязательности обладает лишь закон, в то время как покон характеризуется побудительными (управомочивающими) свойствами и в силу этого не порождает у субъекта обязанности исполнения и связанного с отказом от исполнения наказания.