Времена года. Лето Кетцалькоатля - Игорь Голубятников (Паломарес)

Скачать книгу

пузатенькому мужичку, одетому в потерявшие форму брюки-клёш, чёрно-бело-полосую тельняшку и настоящую капитанскую фуражку.

      Тот вытягивает за линь петлю-огон швартовых, накидывает её на палубный пал, обматывает диагональными кольцами, и оба сломя голову бегут к другому краю, чтобы повторить операцию.

      Капитан подтягивает судно к самому борту дебаркадера, мягко прижимает его к плотно развешанным там и сям на цепях автомобильным покрышкам, а матрос тем временем открывает дверь и крепит трап с поручнями для схода пассажиров.

      Всё – по деревянным стланям на борт дебаркадера, да по танцующим доскам понтонного моста на обрывистый берег, чемодан на плечо, авоську в зубы, и вот оно – начало приключения длиной почти в три месяца!!

      – Толииик! – звала мама, выглядывая на палубу из носового салона: – Иди уже сюда, вовнутрь, а то ещё простудишься, не дай Бог, на ветру. Хорошенькие тогда у тебя будут каникулы!

      – Да не простужусь я, мам! – недовольно морщился Толик, не отрывая взгляда от проносившихся мимо него сонных сёл по берегам, грузовых барж, пассажирских теплоходов, лесов с лосями, полей с коровами и редких палаток одуревших от восторга одиночества походного бытия туристов.

      Но матери слушался и с палубы хоть нехотя, но уходил. В салоне сквозь гул мотора и плеск бьющей о днище судна волны пробивалась звонкими девичьими голосами и весёлыми деревянными духовыми «Песня о встречном» композитора Шостаковича:

      – Нас утро встречает прохладой!

      – Нас ветром встречает река! (тыры-дын, тыры-дын, тыры-дын)

      – Кудрявая, что ж ты не рада

      – Весёлому пенью гудка? (тыры-дын, тыры-дын, тыры-дын)

      – Не спи, вставай, кудрявая!

      – В цехах звеня,

      – Страна встаёт со славою

      – На встречу дня! (тыры-дын, тыры-дын-тын-тын)

      Была у Толика и другая бабуля, отцова мать, и звали её Таня.

      А вот другого деда, Ивана, он никогда не так и не увидел. Даже на фотографии. Не было в деревне в те времена фотографического ателье.

      Погиб его дед в августе сорок первого под Смоленском…

      О, про́клятые, трижды про́клятые первые месяцы войны, когда молодыми, наскоро вооружёнными и наспех обученными солдатиками, отцы-военачальники во главе с верховным главнокомандующим пытались заткнуть фронтовые дыры собственной самонадеянности и трусости!

      Сколько таких, как дедушка Иван, осталось лежать во сырой земле от Одессы до Сталинграда, от Каунаса до Гатчины, от Бреста до Москвы? Сколько было взято в плен в котлах после панических отступлений и отправлено в концентрационные лагеря сперва немецкие, а потом и советские??

      Колхозники села Копыре́вщина, где в братской могиле на взгорке похоронили дедовы останки, рассказывали после войны краеведам, что отстреливался отважный пулемётчик на высоте до последнего. И только гусеницы немецкого танка, прилежно и педантично, как на показательном уроке, отутюжившего окоп, оборвали стрельбу.

      Баба Таня ничего не знала

Скачать книгу