Таёжные были - Виктор Зубарев

Скачать книгу

закуток. Можно было наконец приступить и к охотничьим делам. С вечера, после ужина, при свете фонаря мы разглядывали карту, которой снабдил Ермолин, как киношные полководцы, тыча в карту пальцами, планировали завтрашний путь. За те несколько дней, которые мы потратили на обустройство, выпал первый небольшой снежок. Это обстоятельство порадовало: хоть какая-то поддержка с небес – по снегу будет хорошо видна картина обитания зверей. Будем сами изучать звериные следы, ведь на собак надеяться было ещё рано. Аза только-только начала белку искать и облаивать. Миша привёз с собой рослого кобеля породы западносибирская лайка абсолютно белой масти по кличке Загря. Этот «акселерат» вообще находился в той стадии юношеского щенячьего развития, что всерьёз принимать его как охотничью собаку не приходилось.

      Миша по натуре был человеком доброжелательным, абсолютно бескорыстным, как я потом убедился, с тонким чувством юмора. В нём сочетались лёгкая человеческая простота и какая-то серьёзная въедливая интеллигентность. Иногда он ударялся в философские размышления по какому-то поводу, а другой раз откровенно дурачился, забавляясь со своей собакой или задавая мне откровенно нелепые вопросы, будто испытывая меня на эрудицию. Имел странную особенность, которую я впоследствии ни у кого больше не замечал: для любимых ему существ, в первую очередь собак, он находил ласкательные имена (не клички), совершенно далёкие от сути. Так своего Загрю он часто величал Плесенью. Слышно было, когда шёл кормить собаку, звал:

      – Плесень, ко мне. Кушай, дорогой, но не подавись.

      Как-то ещё его называл, но больше запомнилась «Плесень». И в его голосе не чувствовалась издёвка или надменность, а скорее уважение с чуть заметным снисхождением. Просто он нашёл такую форму выражения любви.

      Меня он тоже «приласкал»: почему-то стал называть меня Слоном. Почему «Слон», я так и не понял. Но отнёсся к его причудам спокойно, абсолютно было необидно и даже чуть смешно. За зиму я привык к его нечаянным словам, например:

      – Слон, закурим?

      Я реагировал на них наравне со своим именем, которым он меня всё же иногда величал.

      Ещё он чем-то мне напоминал в профиль Пушкина, поэта нашего знаменитого. Прямой, острый нос с выдающимися ноздрями, густые чёрные брови, а главное – шикарные бакенбарды, опускающиеся почти до середины щёк. Может быть, они больше всего и придавали схожести с великим поэтом. Миша, правда, стихи не писал, по крайней мере, мне об этом было неизвестно.

      Два дня мы обследовали угодья. В ближайших урочищах могли уже свободно обходиться без компаса и карты. Надо сказать, Михаил неплохо ориентировался в лесу и довольно уверенно чувствовал себя: не плутал, когда приходилось разойтись. Он был начитанным парнем. Многое из книг знал о таёжных обитателях. И теперь уже не терял попусту времени для разгадывания таёжных ребусов. Практику он осваивал легко. Вот только со стрельбой неважно выходило. Всё-таки мелковат калибр: приноравливаться надо, какими патронами, какой дробью лучше.

Скачать книгу