LITMIR.BIZ

Скачать книгу

И говорила, что любит есть, – все на свете вкусно и прекрасно, но самое замечательное: горячие сосиски или картошка с селедкой и мороженое. И говорила, что любит петь и чтобы смысла в словах песен не было. И срывала какие-то молодые весенние листочки и травинки, жевала их, восхищалась запахом и нас заставляла жевать листья. И вот тогда я ей придумал имя Веточка. И вот теперь Веточка говорит, что я Чичиков и брожу по свету, откапывая мертвые души себе на потребу.

      С этого начала: "Ты – Чичиков! Бродишь по свету, чужие души собираешь! Потому что сам никогда жить не умел! И всего боялся!"

      Вероятно, она права, хотя не очень хочется в таком признаваться.

      Надо купить японский диктофон. Невозможно восстановить по памяти или имитировать живую речь человека, особенно женскую. Как ни перевоплощайся – обман недоразвитых получается. Где интонация? Где тембр голоса, который такую огромную роль в женской речи играет? Где она и лжет, и своей ложью, сознавая это, самым прямым, указующим перстом наводит тебя на свою истину? Где все это на бумаге? Ложь, ложь, ложь…

      – Ты, конечно, ждешь, чтобы я только о твоем писательстве и говорила? Изволь. В первых рассказиках еще что-то было. Но давно уже нет ни свежести, ни лиризма. Смакуешь грязную связь капитана с буфетчицей: седина в бороду – бес в ребро?

      – Я видел тебя лет десять назад на Фонтанке, зимой, возле Инженерного замка, – сказал я. – Но не подошел.

      – Почему?

      – Ноги задрожали. А ты меня не узнала, хотя и взглянула в лицо.

      – У меня два внука, – сказала она.

      – Я знал только про одного.

      – А! – махнула она рукой. – Количество внуков для бабушки уже не имеет значения. Знаешь, я научилась играть в теннис!

      Смешно. Стоять в очереди за колбасой, продавать в комиссионке ковры, которые супруг привозит с Канар, и – играть в теннис на дрянном, самодеятельном корте…

      – Через год мы будем жить за границей – там настоящие корты. Одной ногой Юра уже в Роттердаме. Только бы задуманное вышло! И не смей ничего писать! Его в этом пароходстве еще ни одна собака не знает, и ты язык за зубами держи!

      – Как это не писать?

      – Я говорю: не смей здесь ничего писать!

      – Как это я могу дать тебе такой зарок? С ума сошла? Я и права не писать не имею. В Антарктиде еще слишком мало было пишущей братии. Да и посылают меня в какой-то неопределенной роли, без четкого статуса на судне, чтобы я отразил подвиги и героизм полярников и моряков…

      – Тогда пиши все как есть, а то намешаешь каши… Золотистые колготки уже десять лет никто не носит! Чего же ты их на свою буфетчицу нацепил? Я же ее видела. Специально смотреть ходила. Она сейчас в ресторане "Нева" работает официанткой. Приличная женщина, такая никогда золотистые колготки не натянет! Чушь какая!

      – Да нет ее на свете!! – взвыл я. – Нет, не было и не будет!

      – Каждый дурак может догадаться. Если ты на "Томске" плавал с Ямкиным, значит – это она, – с предыстерическим дрожанием голосовых

Скачать книгу