LITMIR.BIZ

      Но вот мой собственный ноутбук сейчас требовал какой-то пароль, и я понятия не имел, что тот эммм Воронов какого хрена у меня эта фамилия предстоит еще выяснить…так вот какого хрена тот Максим Воронов, о котором мне все сегодня рассказывают, мог вбить в строку. Я пробовал все варианты, которые приходили в голову: от имени матери, которое оказалось слишком коротким, до «СдохниВоронов», но ни один не подходил. Отпил виски, вбивая теперь уже, скорее, по инерции «Сиськи4размер» и «Зверьсексмашина», когда голову посетила идея. Достал из кармана браслет и усмехнулся, глядя на него. Судя по всему, неизвестный мне Макс вполне мог использовать какую-нибудь ванильно-сентиментальную смесь в качестве пароля. Набрал «Дариналюбимая». Безрезультатно. Было бы слишком просто, правда, Зверь?

      Не знаю, каким образом, но видимо, мышечная память всё же сильнее образной…Я даже не успел подумать…Просто представил, как бы мог произнести эту фразу…если бы мог произнести подобную чушь вовсе. Мне показалось, что она звучала бы естественно… «Ябудулюбитьтебявечно».

      И вуаля – Макс, ты гений! До тошноты, омерзительно сентиментальный, но гений! Поднял бокал за собственное здоровье и интеллект, мысленно пожелав себе долгих веков жизни и крепкой памяти, и едва не подавился, увидев фотографию Дарины на заставке рабочего стола.

      Эта женщина однозначно меня регулярно опаивала колдовскими зельями, иначе я всё это объяснить не мог. Потому что всё это было не про меня и не обо мне. Слуги, плачущие не от страха, а от радости, украшения с признаниями любви, фотографии…и дети. Самое главное – дети, которых я на этих фотографиях целовал, обнимал, играл с ними.

      Я думал, что неспособен на это. Точнее, я знал, что неспособен. Я был кровожадной тварью, делившей мир только на тьму и свет. Тварью, которая видела чёрное даже на белом, с извращёнными понятиями добра и зла. Из остальной палитры я предпочитал только цвет крови. Только ему позволялось окрашивать яркими алыми пятнами мой холст. Всё предельно понятно лично для меня. Есть я и есть враги. Все остальные. Абсолютно все. Потому что каждый из тех, кто сегодня мне улыбается, завтра будет смеяться, вонзая мне нож в спину. Я не навязывал своё мнение никому, и в то же время считал идиотами всех тех, кто верил в добро, доверие, судьбу, любовь и другие бредни, созданные для слабаков. Для тех, кто надеется на прощение и взаимопонимание, на справедливость и благородство…Я же привык надеяться только на себя.

      Я слишком часто видел подлость, прикрытую тем самым благородством, и распущенность, спрятанную за ширмой благочестия, чтобы верить в светлое. Только мрак. Он честнее. В нём ты всегда готов к нападению и предательству со всех сторон, вооружённый и оскалившийся.