Когда открывается вечность. Старец архимандрит Ипполит - Евгений Муравлёв

Скачать книгу

его и не расспрашивал всерьез. Теперь уже не поможешь делу. Но, возможно, в этом было нечто промыслительное, имелась веская причина, по которой архимандрит Ипполит не оставил потомкам «писем о Восточных делах»? Свидетельствовать о переломном моменте в истории православия должен был кто-то иной. Вероятно, тот, кому Господь доверил судьбы русского монашеского братства на Афоне, на ком лежал тяжелый крест ответственности за успех русской миссии на Святой Горе. Речь идет о друге и сомолитвеннике отца Ипполита архимандрите Авеле (Македонове), который почил через четыре года после смерти отца Ипполита, в 2006. «Когда я жил на Афоне, мог всем поделиться с отцом архимандритом Авелем, мы хорошо понимали друг друга», – сказал однажды архимандрит Ипполит.

      …Когда я, автор этих строк, побывал на Святой Горе, мне вспомнился удивительный монастырь в рязанских раздольях. Его небесный покровитель, Апостол Любви Иоанн Богослов, явился беспощадному монгольскому завоевателю Батыю: «Если хоть один твой воин причинит зло моей обители, знай, что погибнешь и ты, и все твое войско». В знак неприкосновенности монастыря Батый оставил в нем свою ханскую золотую печать. И долго еще племена кочевников не смели приближаться к обители, хранившей на иконе Иоанна Богослова «оберег» великого воина.

      В конце XX века монастырь лежал в руинах после нашествия не способных уразуметь уже никакие предупреждения свыше варваров нового времени. Но возродился он в прежнем и даже большем великолепии, с афонским уставом (чего раньше не было) – молитвами архимандрита Авеля, который благодатно сочетал в себе строгость наместника и милосердие духовника обители. Именно такое сочетание принято на Афоне и считается там лучшим способом управления монастырями… Иоанно-Богословский монастырь восстал из пепла и превратился в один из мощнейших духовных центров новой России.

      С архимандритом Авелем мы познакомились зимой 2004 года, когда приехали вдвоем с фотокором Дмитрием Фомичевым в обитель Иоанна Богослова хотя бы что-нибудь узнать об афонском периоде жизни отца Ипполита. В то время перспектива поездки на Святую Гору вырисовывалась лишь в мечтах. Но отец Авель нас благословил… с игуменского трона главного собора Иоанно-Богословского монастыря. И путешествие на Афон неожиданно состоялось.

      Внешне непохожий на русскую обитель на Святой Горе, Иоанно-Богословский монастырь в духовной жизни стал подобием Свято-Пантелеимоновского. Византийский стиль, не господствующий, но очевидный, очень много мощей со Святой Горы, особенное молитвенное почитание Божьей Матери… Разве что холодно было, помню, не по-афонски: крещенские морозы, ледяной ветер. Из окон дома отца наместника открывался вид на заснеженные рязанские просторы.

      – Приплывали морем эмигранты на Святую Гору, – вспомнил далекое прошлое архимандрит Авель. – Помню графа Шереметева на яхте. Отнесся к нам, монахам из Союза, более чем высокомерно, я бы сказал, поначалу даже с презрением: понаехали, мол, коммунисты в русский монастырь. Приняли его несмотря ни на что

Скачать книгу