Скачать книгу

настаиваю) Скрябина?

      Или так:

      – Пакэн повторяется!

      И больше ничего. Пусть все лопнут.

      Если разговор очень вялый, вы можете легко оживить его, бросив вскользь:

      – Видела вчера в церкви Анну Павловну. Какая красавица!

      Тут-то и начнется.

      – Анна Павловна красавица? Ну уж это, я вам скажу…

      – Анна Павловна харя.

      – Она одевается недурно, но ведь она ужасна!

      – Одета она всегда возмутительно! Я даже не понимаю, где она заказывает эти ужасы. Ее выручает смазливое личико…

      – Личико?! У нее муравьиный нос. Фигура только и выручает.

      – Горбатая… Один бок…

      – У нее три ноги…

      – У нее, скорее, фигура смазливая, чем лицо.

      – Характер у нее смазливый, а не фигура.

      – Несчастный муж! Жена, кажется, продается направо и налево…

      – Женщине шестой десяток и вечно за ней хвост мальчишек.

      – Очевидно, умная женщина. Раз ей шестьдесят лет, да еще и урод она, и одевается скверно, так за что же ей платят?

      – Анна Павловна умна? Вот уж разодолжили! Дура петая-перепетая.

      – А много ли им нужно! Была бы хорошенькая мордочка.

      – Да одевалась бы хорошо.

      – Так, значит, она хорошенькая?

      – Совершенная цапля, только коротенькая… Кривая.

      – Ну вот! А вы говорите – продается.

      – Сама всем платит.

      – Что же – значит богатая?

      – Ломаного гроша нет. Я ей сама старую шляпку подарила.

      – Так как же тогда? Чем же она платит?

      – Ах, какая вы наивная! Уж поверьте, что на это найдется.

      – А на вид ей не более тридцати.

      – Ах, какая вы наивная! Ей на вид все восемьдесят.

      Это разговор специально дамский.

      Для возбуждения мужских страстей вы вскользь бросаете:

      – Интересно мнение большинства. Следует нам вообще объединиться, разъединиться или отъединиться.

      Тут пойдет.

      В общем, эти разговоры, если их не сбивать, могут длиться часа три-четыре.

      Но если вам захочется есть, то вы всегда можете мгновенно погасить энтузиазм толпы и элоквенцию ораторов простой фразой, произнесенной вполголоса:

      – Ах, я и забыла! Меня просили продать тридцать билетов на благотворительную лотерею. И куда это я их засунула… надо поискать.

      Ровно через полторы минуты ваша комната останется пустой.

      Окурки, бумажки от конфет, сизый дым, огрызки печенья – унылые клочья былого файфоклока – унылые файфоклочья.

      Последние крики на лестнице:

      – Заходите!

      – Позвоните!

      – Шшш… не крие па сюр лескалье! [28]

      Башня

      Нам давно даны эстетические директивы: не любить Эйфелеву башню.

      Она пошлая, она мещанская, она создана только для того, чтобы épater les bourgeois, она – не знаю что, она – не помню что, но, словом, ее любить нельзя. Я очень покорная. Нельзя, так нельзя. И первые дни моего пребывания в Париже не только не обращала на нее

Скачать книгу


<p>28</p>

Не кричите на лестнице! (искаж. фр. Ne criez-pas sur l’escalier!)