Память сердца - Александр Лаптев Сибириада

Скачать книгу

важно кивнул, мол, понял, знамо дело.

      Отец поправил брезент над головой, чтоб сильно не дуло. И вовремя. Машина уже неслась, подлетая на мелких неровностях, из-под колёс летели камни, стеной стояла пыль позади. С левой стороны виднелся океан, рассечённый надвое длинным выступом. Справа от выступа была Нагаевская бухта, а слева – бухта Гертнера. В обеих бухтах стояли на рейде корабли. Костя представил, что в трюмах томятся люди, скоро их выведут на палубу, и заключённые пойдут по качающимся сходням на берег, роняя в воду чемоданы, увёртываясь от прикладов разъярённых конвоиров. Ему сделалось зябко, и он прижал подбородок к груди, обхватил руками колени, крепко зажмурился. Не хотелось ни о чём думать, ничего видеть. Не такой он представлял себе эту поездку.

      Ехали недолго. Путь лежал в Палатку, до которой было восемьдесят километров. Там строился стационарный узел связи, нужно было принять на месте ответственные решения, дать задания техникам и рабочим, выдать всем подчинённым чертежи и обеспечить необходимый настрой. Последнее было проще всего: настрой обеспечивался во время технического совещания, когда через каждые пять минут поминались решения партии и цитировались речи товарища Сталина и товарища Берзина. Первый (генеральный секретарь партии большевиков) был далеко и неизмеримо высоко, он казался Солнцем, лучи которого достают повсюду. Второй (директор Дальстроя) был гораздо ближе и рангом пониже, но зато вникал в каждую деталь, не упускал ни одной мелочи, и хотя почти никогда не повышал голоса и слыл человеком незлым, однако его все боялись и всякий раз ссылались на его непререкаемый авторитет. Заручившись таким образом поддержкой этих двух деятелей, можно было говорить всё, что угодно. То есть громыхать словами (не чураясь и матерных), изо всей силы стучать кулаком по столу и обещать отдать всех под суд, если только не будут вовремя установлены антенные фидеры и смонтирована приёмо-передающая аппаратура. Чем больше крику, тем лучше. Чем страшнее речи, тем лучше будут работать все те, кому эти угрозы адресовались. Истину эту установили давно и следовали ей неукоснительно. Потому что и в самом деле: других рычагов у советской власти не было. А если бы они были, то людей не завозили бы сюда, словно скот, в трюмах грузовых пароходов, и не жили бы они долгую зиму в огромных, насквозь промороженных бараках или даже в обычных брезентовых палатках, получая за каторжный труд пайку слипшегося хлеба, миску мутной баланды и обещание немедленной расправы, если только не будет выполнен план по добыче золота или по отсыпке дорожного полотна, или кайловке касситерита.

      Ничего этого Костя не знал. На техническое совещание его, понятное дело, не пригласили. Не только потому, что там решались вопросы государственной важности (а почти все они были строго засекречены, хотя и не очень понятно, от кого всё время таились в этом Богом забытом краю), но ещё и потому, что почти все ораторы перемежали свою речь отборной матерщиной, беря, как видно, пример со своих высокоидейных вождей.

      Пока

Скачать книгу