LITMIR.BIZ

      На другой день она появилась в метро с подругой.

      Маленькая, меньше ее ростом девушка, разговаривала громко, часто смеялась. Находясь неподалеку, Максим, наконец, узнал, что заинтересовавшая его девушка носила имя Катя, а ее подружка, заметив ненавязчивое внимание молодого человека, начала строить ему глазки. Максиму пришлось отвернуться к противоположному окну вагона и только в неясном отсвете стекла наблюдать за Катей.

      Сквозь вагонный шум и стук колес он расслышал, как подружка спросила ее о Денисе. Сначала он подумал, что речь идет о приятеле Кати, но из ее ответа понял, что они говорят о маленьком мальчике, его посещениях детского сада, болезнях, страхах и опасениях девушки за его здоровье. Это мог быть маленький брат или сын, скорее всего, последнее, решил он.

      «Значит, она растит сына одна, о муже никто из них не говорит. Она разведена или мать-одиночка». Это был неожиданный вывод. Под негромкое гудение вагона метро, мерное покачивание и стук колес он задумался о семье, браке.

      Завязать отношения с девушкой, имевшей ребенка? Надо ли ему это? Максим был уже женат – женился на первом курсе университета, однако скороспелая женитьба не дала ничего хорошего, и они с женой вскоре разбежались. Единственным плюсом несостоявшейся совместной жизни было то, что они не успели нажить детей, а значит, избежали кучи проблем. Теперь же он задавался вопросом – есть ли смысл повторять прежние ошибки, наступать на те же грабли? Или встречаться только для секса?

      У него вдруг заныла от напряжения шея – видимо долго стоял в одной, неудобной для себя позе без движения. «Как гончая на охоте!» – подумалось Максиму.

      Ему захотелось помассировать шею правой рукой, но вагон сильно качнуло, и пришлось ухватиться за верхний поручень. Тогда он закрутил головой в стороны, чтобы расслабить мышцы, а в это время девушки, оживленно разговаривая друг с другом, вышли из вагона. Когда Максим доехал до «Театральной» и перешел на «Площадь революции» – ему надо было проехать еще одну остановку – у него уже ничего не болело, затылок прошел сам собой.

      На «Площади революции» он подошел к сидевшему в задумчивости на корточках бронзовому пограничнику, вернее, не к нему, а к его собаке. Желтый нос животного был отполирован до блеска прикосновением людских рук. Максим тоже коснулся его – на счастье.