LITMIR.BIZ

      …Рассвет 10 февраля 1942 года противотанкисты встретили в другом месте. В гиблых низинных краях отыскали высокое сухое место. Тут они и расположились с пушчонкой, грустно прозванной с начальных дней войны «Прощай, Родина». Уж очень их много гибло, истребителей-пушкарей.

      Позицию в этот раз оборудовали по всем инженерным правилам. Землянку соорудили с двойным бревенчатым накатом, запасных окопов нарыли, тягач закопали в землю, выставили охранение, поскольку известно: шастают гансы в наши тылы.

      Справа доносился приглушенный гул артиллерийской канонады – там Ольховка. Там и южнее, перед Мясным Бором, шли жестокие бои за Спасскую Полисть, из нее противник угрожал коммуникациям Второй Ударной. А здесь пока было тихо. Неподалеку тарахтели неутомимые У-2, немцы их прозвали швейными машинками. Они заходили на вражеские окопы и бросали вниз небольшие бомбы. Урону крупного не производили, но пришельцев держали в постоянном страхе и нервной подвешенности.

      – Земляк, – сказал Дружинину старший сержант Алексей Шилин, командир соседней пушки, он пришел Анатолия навестить и разжиться у него махоркой на пару заверток, – в тылу у нас немецкие траншеи и блиндажи. А если кто прячется там? Обследовать потребно.

      – Что ж, обследуй, – согласился Дружинин. – От нас Киреева возьми. Да пусть прихватит пару «лимонок». Только вы, ребята, не трогайте барахло. Фонарики там, ручки, портсигары… Минируют их. Без рук останетесь, не клюйте на приманку.

      Добрались до траншеи. Киреев остался снаружи, на всякий случай, а Шилин спустился в уцелевший блиндаж и осветил его. На нижних нарах лежал в луже крови немецкий офицер.

      – Сюда, Киреев! – заорал старший сержант. – Нашел! Есть тут одна недобитая падаль. Бросили ее с перебитыми ногами.

      Вошел Киреев, мельком взглянул на офицера и сказал:

      – Смотри, лампа целая. Керосиновая и со стеклом. Богато живут, пришмандовки.

      Он засветил лампу и подошел с ней к нарам, где стоял возле немца Алексей Шилин.

      – Перевязывать его надо, однако, – задумчиво проговорил старший сержант. – Теперь он уже не вояка и все ж таки человек.

      – Вяжи, – согласился Киреев. – Если очухается, «язык» твой будет, старшой. «Боевые заслуги» схлопочешь.

      – Вместе нашли, вместях и заслуги делить, – отозвался Шилин и повернул офицера, чтобы заняться удобнее с ним.

      Тот разлепил опухшие губы и забормотал в бреду по-немецки.

      Шилин ворчал, перевязывая немца. А тот вдруг раскрыл глаза. Поначалу ничего не понял, а потом различил стоявшего рядом ивана, попытался отодвинуться, зашептал:

      – Русс иван капут… Москау капут… Хайль Гитлер!

      Он попытался поднять руку в нацистском приветствии, но сумел лишь немного оторвать ее от беспомощного тела.

      – Ну ты даешь, падла! – возмутился Шилин и перестал перевязывать. – Ему помощь, понимаешь ты, а он, кровосос дремучий, фюреру честь отдает! Ты мне, сука, русскому сержанту,

Скачать книгу