Скачать книгу

правопонимания (в разных его модификациях или вариантах) к позитивистскому (легистскому). Так, например, В. В. Лапаева утверждает, что «в целом ряде работ социологическое направление исходит из легистского правопонимания (см., например: Спиридонов Л. И. Социология уголовного права. М., 1986)… Развитие социологического правопонимания, сторонники которого всегда выступали с резкой критикой легизма, в значительной мере явилось реакцией на усиление позиций легистского подхода к праву в юридической теории и практике. И хотя с точки зрения методологии исследования социологическое правопонимание, так же как и легизм, оставалось в рамках позитивистского подхода, ограничивая сферу своего научного интереса лишь уровнем эмпирического анализа (т. е. наблюдаемым правом), право толковалось им уже не как система нормативных предписаний государственной власти, а как факт социальной жизни. В зависимости от особенностей той или иной концепции социологического правопонимания это могли быть фактические нормы, определяющие внутренний порядок человеческих союзов (“живое право” Е. Эрлиха), представления о “живом праве”, сложившиеся в правосознании судейского корпуса (Р. Паунд и другие представители американской социологической юриспруденции, “школа реалистов”), форма интеграции различных сообществ, основанная на “социальной власти” (“социальное право” Ж. Гурвича), юридически защищенный порядок общественных отношений (С. А. Муромцев), форма разграничения социальных интересов (Н. М. Коркунов) и т. п.»[6]. Примерно так же, выделяя два типа правопонимания – позитивистский и непозитивистский – размышляет и Н. В. Варламова[7]. «Сторонники социологического позитивизма, – пишет она, – считают первоосновой права правоотношения. С их точки зрения право – это реальный порядок общественных отношений; закон с большей или меньшей адекватностью фиксирует правила, которых люди придерживаются в своих взаимоотношениях, и обретает жизнь, лишь будучи реализован в них. Право и его общеобязательность, таким образом, производны не от государства, а от общества.

      Несмотря на отмеченное [выше – И. Ч.] разнообразие позитивистских интерпретаций права все они едины в главном: специфика права усматривается не в содержании его норм, а в их принудительности, независимо от того, чем она обеспечивается – государственной властью, социальным признанием, психическим переживанием. Юридический позитивизм ограничивает задачу правоведения “познанием и описанием правовых норм и установленных ими отношений между определенными фактами” и неизменно уклоняется от субстанционально-ценностного обоснования действующего правопорядка, полагая такую задачу ненаучной»[8].

      В этой связи следует заметить следующее. Принципиально важно проводить различие между позитивизмом, в том числе, и его социологической версией, и диалектикой. Последняя, в Гегелевской ее версии[9], например, предполагает соединение (диалектическое) логики и истории, историческое измерение

Скачать книгу


<p>6</p>

Лапаева В. В. Российская юриспруденция в поисках нового типа правопонимания // Наш трудный путь к праву. Материалы философско-правовых чтений памяти академика В. С. Нерсесянца. М., 2006. С. 39, 45.

<p>7</p>

См.: Варламова Н. В. Предметно-методологическое единство и дифференциация теоретического знания о праве // Ежегодник либертарно-юридической теории. Вып. 1. М., 2007. С. 10 и след.

<p>8</p>

Варламова Н. В. Тип правопонимания как теоретическая парадигма интерпретации права // Правовые идеи и институты в историко-теоретическом дискурсе (к 70-летию профессора В. Г. Графского). М., 2008. С. 65–66.

<p>9</p>

В общем, это же характерно и для марксизма (аутентичного, а не вульгарного). «Нельзя отделить философию от истории философии и культуру от истории культуры», – писал А. Грамши. (Грамши А. Тюремные тетради/ В 3 ч. Ч. 1. Пер. с ит. М., 1991. С. 27). Более того, «философия практики» (Марксизм) как «реформа и развитие гегельянства» предполагает изучение объекта в конкретном историческом контексте. Тем самым, отрицается «человек вообще» или «природа человека» как нечто «внутренне присущее каждому человеку». «“Философия практики” теоретически утверждает, что всякая истина считающаяся вечной и абсолютной, имела практическое происхождение и представляла “временную” ценность (в силу историчности всякого мировоззрения)». (Там же. С. 122, 123).