Преступление и наказание - Федор Достоевский Русская культура

Скачать книгу

какая-нибудь пошлейшая мелочь, весь замысел может испортить! Да, слишком приметная шляпа… Смешная, потому и приметная…

      К моим лохмотьям непременно нужна фуражка, хотя бы старый блин какой-нибудь, а не этот урод. Никто таких не носит, за версту заметят, запомнят… главное, потом запомнят, ан и улика. Тут нужно быть как можно неприметнее… Мелочи, мелочи главное!.. Вот эти-то мелочи и губят всегда и всё…

      Идти ему было немного; он даже знал, сколько шагов от ворот его дома: ровно семьсот тридцать[44]. Как-то раз он их сосчитал, когда уж очень размечтался. В то время он и сам еще не верил этим мечтам своим и только раздражал себя их безобразною, но соблазнительною дерзостью. Теперь же, месяц спустя, он уже начинал смотреть иначе и, несмотря на все поддразнивающие монологи о собственном бессилии и нерешимости, «безобразную» мечту как-то даже поневоле привык считать уже предприятием, хотя всё еще сам себе не верил. Он даже шел теперь делать пробу своему предприятию, и с каждым шагом волнение его возрастало все сильнее и сильнее.

      С замиранием сердца и нервною дрожью подошел он к пре-огромнейшему дому, выходившему одною стеной на канаву[45], а другою в – ю улицу[46]. Этот дом стоял весь в мелких квартирах и заселен был всякими промышленниками[47] – портными, слесарями, кухарками, разными немцами, девицами, живущими от себя, мелким чиновничеством и проч. Входящие и выходящие так и шмыгали под обоими воротами и на обоих дворах дома. Тут служили три или четыре дворника. Молодой человек был очень доволен, не встретив ни которого из них, и неприметно проскользнул сейчас же из ворот направо на лестницу. Лестница была темная и узкая, «черная»[48], но он всё уже это знал и изучил, и ему вся эта обстановка нравилась: в такой темноте даже и любопытный взгляд был неопасен. «Если о сю пору я так боюсь, что же было бы, если б и действительно как-нибудь случилось до самого дела дойти?..» – подумал он невольно, проходя в четвертый этаж[49]. Здесь загородили ему дорогу отставные солдаты-носильщики[50], выносившие из одной квартиры мебель. Он уже прежде знал, что в этой квартире жил один семейный немец, чиновник. «Стало быть, этот немец теперь выезжает, и, стало быть, в четвертом этаже, по этой лестнице и на этой площадке, остается, на некоторое время, только одна старухина квартира занятая. Это хорошо… на всякой случай…» – подумал он опять и позвонил в старухину квартиру. Звонок брякнул слабо, как будто был сделан из жести, а не из меди[51]. В подобных мелких квартирах таких домов почти всё такие звонки. Он уже забыл звон этого колокольчика, и теперь этот особенный звон как будто вдруг ему что-то напомнил и ясно представил… Он так и вздрогнул, слишком уж ослабели нервы на этот раз. Немного спустя дверь приотворилась на крошечную щелочку: жилица оглядывала из щели пришедшего с видимым недоверием, и только виднелись ее сверкавшие из темноты глазки. Но увидав на площадке много народу, она ободрилась и отворила совсем. Молодой

Скачать книгу

<p>44</p>

…он даже знал, сколько шагов от ворот его дома: ровно семьсот тридцать. – «Каморка, где жил Раскольников, ее местоположение, лестница, 13 ступенек, которые вели в каморку, кухня, мимо которой проходил Раскольников, дворницкая, где он нашел топор, – всё сходилось очень точно. Мы с Андреем Федоровичем <Достоевским, внуком писателя. – Л.С.> несколько раз ходили по этому дому, проделали скрупулезно описанный Достоевским путь Раскольникова от его каморки до дома, где жила старуха-процентщица, просчитали те самые 730 шагов, которые указаны Достоевским, – всё как нельзя более соответствовало роману». – Д. Гранин. Дом на углу. – Литературная газета. 1969. № 1. 1 января.

<p>45</p>

Канава – Екатерининский канал (ныне канал Грибоедова).

<p>46</p>

…в – ю улицу. – Екатерингофская (ныне проспект Римского-Корсакова) улица (ПСС. VII. 363); Белов (50) называет Садовую или Гороховую. По мнению Тихомирова (с. 65), имеется в виду Средняя Подьяческая улица. «Дом старухи мог находиться на Подьяческих, Мещанских, Офицерской, Садовой и Гороховой», – пишут Кумпан и Конечный (184).

<p>47</p>

…заселен был всякими промышленниками. – Как указывает Белов (50), слово «промышленник» у Достоевского означает не владельца промышленного предприятия, а образовано от глагола «промышлять», т. е. добывать средства существования, часто мошенничеством.

<p>48</p>

Лестница была темная и узкая, «черная»… – В домах была парадная лестница (она вела в переднюю) и черная – для прислуги и разного рода поставщиков; как правило, она приводила в кухню.

<p>49</p>

…в четвертый этаж. – Число «4» часто встречается в ПН: кроме старухи, на четвертом этаже живут Мармеладовы, на таком же этаже находится полицейская контора; на дворе, где герой прячет взятые у старухи вещи, строится четырехэтажный дом, Раскольников четыре дня пребывает в горячке, Лазарь в евангельском рассказе (Евангелие от Иоанна – четвертое в Новом Завете) мертв четыре дня. См. подробнее Белов (51–52).

<p>50</p>

…отставные солдаты-носильщики… – Отставной солдат – закончивший службу (25 лет) или отставленный по ранению или болезни (см. элегию А.А. Дельвига «Отставной солдат»).

<p>51</p>

Звонок брякнул слабо, как будто был сделан из жести, а не из меди. – До изобретения электрического звонка в квартире с внутренней стороны двери висел медный (латунный, бронзовый) колокольчик, соединенный с веревкой, протянутой перед внешней стороной двери. Дергая за веревку, посетитель заставлял колокольчик звенеть.