LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      А еще в Биль приехал Питер Картер, которого «Швейцарский Теннис» переманил из «Олд Бойз» летом 1997 года, во многом из-за его связи с Федерером. В нем уже разглядели перспективного игрока, которого стоило развивать. Завершение восьмилетнего труда Питера Картера в Базеле отметили большой прощальной вечеринкой, причем собранная для него сумма была четырехзначной – несомненный знак любви и уважения.

      У Федерера дела тоже пошли в гору. После двух лет в Экюблане он смог разместиться намного ближе к дому, овладеть французским и обуздать своих демонов. Теперь у него снова был его тренер, которому он больше всего доверял, а также финансирование от «Швейцарского Тенниса». Но где же ему жить? Он не хотел жить с другой семьей, но и жить самостоятельно в шестнадцать лет он еще не был готов.

      И тут, как нельзя кстати, появляется Ив Аллегро. Закончив свою учебу в Экюблане, он решил поселиться в Биле и обзавелся там квартирой. Когда семья Федереров узнала об этом, то спросила, не мог бы он разрешить Роджеру жить вместе с ним. Аллегро согласился, и они стали соседями на два года. «Нам было очень весело, – говорит сегодня Аллегро. – Мы стали очень близкими друзьями. Он был близок к тому, чтобы стать профессионалом. Ему порой было непросто, в том числе и потому, что на тренировку надо было вставать в восемь утра. Он очень часто опаздывал. Он любил играть в «плейстейшен» по вечерам, и порой мне приходилось останавливать его и говорить: «Хватит, пора идти спать». Я был для него как старший брат».

      Учитывая трудности с французским языком, которые изводили Федерера, когда он впервые приехал в Экюблан, для него, вероятно, были крайне важны дружеские отношения, в которых в роли языка по умолчанию использовался французский. «Мы всегда говорили по-французски, – рассказал Аллегро, – что довольно-таки странно, потому что к тому моменту я хорошо говорил на швейцарско-немецком. Даже сегодня мы больше говорим на французском, чем на швейцарско-немецком, хотя теперь мы смешиваем три языка: французский, швейцарско-немецкий и английский».

      Каково это было, жить с Федерером? Мыл ли он посуду, когда была его очередь? «Было нормально, – говорит его бывший сосед. – Мы не были совсем уж плохи. Если я говорил ему что-либо сделать, то он это делал. Сам бы он, возможно, этого и не сделал, но если я ему говорил, то он всегда выполнял».

      «Честно говоря, мы так часто уезжали на турниры, что мало были дома вместе, но, как правило, я готовил, а он играл на «плейстейшен». Он был довольно-таки ленивым, не любил убираться и все такое, и даже если и прибирался в комнате, то через пару дней там был такой же беспорядок, как и до уборки. Однако он всегда был таким человеком, который, решив что-то сделать, делал это хорошо. А уборка не была для него настолько важна».

      Аллегро заметил то же, что замечали все, кто наблюдал за юным Роджером, – он намного лучше играл на матчах, чем на тренировках. Большинство игроков любого уровня чудесно играют на тренировках, но когда они участвуют

Скачать книгу