Скачать книгу

будет не таким уж невыносимым. – А вы по-прежнему пишете стихи?

      – Пишу и рад сообщить, что заметно усовершенствовался в этом искусстве.

      Когда они были еще детьми, Суррей сочинил для Екатерины сонет, который потом служил неизменным поводом для шуток из-за рифмы «добродетель» – «задеть бы». Вспомнив об этом «юношеском недоразумении», как характеризовал его сам поэт, Екатерина невольно смеется.

      – Мне горько видеть вас в трауре, – посерьезнев, говорит Суррей. – Я слышал, как сильно страдал ваш муж. Должно быть, смерть стала для него избавлением.

      Екатерина молча кивает и пристально вглядывается в лицо Суррея, пытаясь угадать, подозревает ли он. А вдруг обстоятельства кончины Латимера уже известны? Вдруг о них вовсю судачат при дворе? Может быть, бальзамировщики нашли следы отравы во внутренностях покойника?..

      Екатерина отгоняет тревожные мысли. Настойка, которую она дала мужу, не оставляет следов, а в тоне Суррея нет угрозы. Если кто-то и заметит смятение вдовы, то объяснит это горем. Тем не менее сердце ее отчаянно колотится. Взяв себя в руки, она говорит:

      – Позвольте представить мою падчерицу – Маргариту Невилл.

      Маргарита стоит чуть поодаль, и мысль о том, чтобы быть представленной мужчинам, ее явно пугает, пусть даже Уильям ей фактически дядя. Беспокойство передается и Екатерине. После несчастья, произошедшего в Снейпе, она всеми силами старалась оградить падчерицу от мужского общества, однако сейчас выхода нет. Да и в любом случае, Маргарите рано или поздно придется выйти замуж, а долг Екатерины – об этом позаботиться. Но пока – видит бог! – девочка совсем не готова.

      – Маргарита, – говорит Суррей, беря ее за руку, – я знал вашего отца. Он был замечательным человеком!

      – Верно… – шепчет Маргарита со слабой улыбкой.

      – А меня кто представит?

      Высокий мужчина выступает вперед и кланяется, картинно размахивая бархатным беретом, который украшен страусиным пером размером с каминную метелку. Екатерина с трудом сдерживает подступающий смех.

      Одет незнакомец роскошно: черный бархатный дублет с алым атласом в прорезях дополнен собольим воротником. Заметив, что Екатерина рассматривает мех, мужчина поглаживает его, словно желая подчеркнуть свой высокий статус, и она пытается вспомнить, кому по сумптуарным законам[6] разрешено носить соболя.

      Пальцы, до безвкусия унизанные кольцами, перебегают с воротника ко рту. Незнакомец медленно и серьезно проводит по губам, и под прямым открытым взглядом его глаз цвета самого синего барвинка Екатерина невольно краснеет и отворачивается, успев заметить трепетание ресниц. Он что, подмигнул? Какое бесстыдство!.. Да нет, конечно же, почудилось. Однако с чего вдруг чудится, будто разодетый в пух и прах щеголь ей подмигивает?

      – Томас Сеймур, позвольте представить вам мою сестру, леди Латимер, – говорит Уильям, которого явно позабавил этот обмен взглядами.

      Ну конечно! Томас Сеймур, носитель сомнительного титула самого

Скачать книгу


<p>6</p>

Сумптуарные законы – законы, направленные на ограничение роскоши. Во время правления Генриха VIII было принято четыре таких закона, в соответствии с которыми одежда из определенных материалов, включая меха и шелк, была разрешена только мужчинам определенного статуса. На женщин законы не распространялись.