Одиссей, сын Лаэрта. Человек Номоса - Генри Лайон Олди Ахейский цикл

Скачать книгу

не было?

      – Был! был! был! – топал ногой рыжий мальчишка. – Дураки вы! дураки!! все!!!

      Он обижался, глотал слезы и стремглав убегал прочь, в глубь отцовского сада. Ментор с Эвриклеей благоразумно не преследовали его, давая побыть наедине с собой и своей обидой – тем более что вскоре Одиссей возвращался сам, устав от одиночества.

      А позже возвращался и Старик.

      «Ты где был?!» – как-то напустился на него мальчик после особенно долгого отсутствия.

      «Дома», – неожиданно ответил молчавший до сих пор Старик.

      И Одиссей не нашелся, что сказать. Во-первых, он был ошеломлен тем, что Старик вдруг заговорил – как если бы с рыжим наследником басилея Лаэрта заговорила смоковница или пряжка на его собственной сандалии; а во-вторых… Во-вторых, он раньше совершенно не задумывался, что у Старика тоже может быть дом, свой собственный дом, где ему надо время от времени бывать.

      На этом их первый разговор и закончился.

      – Ты где был?

      – Дома.

      – Где ты будешь?

      Боги! как просто! и как недостижимо…

      …я вернусь.

      Память ты, моя память… Нет ветра, иду на веслах.

      Умом-то я понимаю: запутавшиеся между жизнью и смертью тени являлись мне и в куда более раннем возрасте. С колыбели. Но ты, детская память, умнее сотни мудрецов. Ты попросту не сохранила ясных воспоминаний о днях младенчества. Зато после того, как рядом со мной прочно обосновался Старик, блуждающие души перестали докучать рыжему мальчишке. Рассудок, верное весло, незаменимое в походах, подсказывает: их отгонял Старик.

      Одним своим присутствием.

      Да, мой верный Старик, я прав. Только ты вряд ли кивнешь мне в ответ, сидя рядом: ты и сейчас здесь, со мной, на пустынной террасе, но однозначные ответы – не твоя стихия. Мой Старик! моя собственная тень! ты ведь тоже из них? Молчи… молчи!.. впрочем, ты и так почти всегда молчишь. Мы не говорили с тобой об этом, но я давно догадался – и не только об этом. Я умный. Я безумный. Во всяком случае, так утверждает стоустая Осса-Молва, от зеленого Дулихия до горного Эпира. Да и сам я (с момента пострижения? раньше? позже?! нет, не вспомнить…) – с некоторого времени я безошибочно отличаю живых от неживых.

      Вот с богами – с теми иногда выходит промашка…

      Довольно скоро я понял, что Старика никто, кроме меня, не видит, и перестал говорить о нем с окружающими. Даже крохотное дитя в состоянии уразуметь: есть разговоры, вызывающие у мамы слезы, а у друзей – раздражение и обиду. Проще лишний раз прикусить язычок. Зато я начал разговаривать со Стариком, нередко – поперек обычной беседы с кем-нибудь из близких; и папа хмурился, челядь перешептывалась, а мама с няней вздыхали, отворачиваясь.

      – Боги, за что караете?!

* * *

      На этот раз мальчик обиделся всерьез. И, как ему казалось, надолго. Насупившись, он брел по дорожке замечательного папиного сада, даже не предполагая своим умишком, что сад на территории дворца – поразительная роскошь не для правителя козьего островка, а для ванактов Скачать книгу