Скачать книгу

новые взгляды, приучила людей сопоставлять факты действительности, свои и чужие действия с юридическими понятиями.[74] Воспринимая Византию как пример государственности, церковь, с одной стороны, требовала покорности от народа, так как власть дана Богом,[75] а с другой – указывала князю на идеал главы государства как правителя, судьи, защитника и охранителя.[76]

      Помимо единства веры с христианством постепенно приходило единство государственности как совокупность территорий (земель), однообразие приемов и методов управления.

      С христианством пришла также идея единства церкви и государства.[77] Византийская традиция свидетельствовала, что «церковь и государство имеют между собой тесное единение и общение и невозможно отделить одно от другого».[78] Основополагающим фактором такого единства являлось то, что в Византии главой церкви был император, а церковь была неотъемлемой частью государственной организации. При этом в Кодексах императора Феодосия II, а затем и Юстиниана, церковные каноны, как и гражданские законы, почитались обязательными к исполнению.[79] Таким образом, проблемы соотнесения светской и духовной власти для Византийской империи просто не существовало.[80]

      В-третьих, влияние монголов на развитие государственного устройства, политических и общественных нравов.

      Существует несколько мнений о монгольском влиянии на развитие российской государственности: от жесткого указания С. М. Соловьева на то, что у нас (кроме разрушительного аспекта) нет причин признавать факт какого-либо значительного влияния монголов на русскую внутреннюю администрацию[81] до прямой противоположности суждений, у истоков которой стояли Н. М. Карамзин[82] и Н. И. Костомаров.[83] Последние не только тщательно проанализировали в своих работах влияние татаро-монгольского ига на Русь, но и обратили особое внимание на причины возникновения института единовластия, пресечения политических свобод, изменения характера русского народа. Наиболее жестко по этому поводу высказался Н. Трубецкой, который прямо указал на ошибочность суждения о том, что основа русского государства была заложена в Киевской Руси.[84] Он сделал вывод, что основы российской государственности невозможно понять без осознания политических и нравственных начал, на которых была построена империя Чингисхана.

      Действительно, после освобождения от татаро-монгольского ига русские земли, в отличие от первоначального периода русской истории, когда в организации политической власти присутствовали все три перечисленные выше элемента, представляли собой доминирование либо монархического элемента власти – Русь Московская (Восточная),[85] либо аристократического – Русь Западная (Малороссия и Белоруссия).[86]

      Третий, демократический, элемент дотатарской Руси (вече), в старинном, традиционном, значении повсеместно исчез с территории как Восточной, так и Западной

Скачать книгу


<p>74</p>

См.: Костомаров Н. И. Мысли о федеративном начале Древней Руси. С. 38.

<p>75</p>

Христианское миропонимание трактует Бога в качестве единственного источника власти. Люди сами по себе не являются источниками власти, как бы много их ни было и в каком бы взаимном согласии они ни находились. Народовластие, «народное представительство», с точки зрения христианства, – абсурд. Народ не может никому поручить свою «власть», ибо у него этой власти просто нет (см.: Митрополит Иоанн. Самодержавие Духа. Очерки русского самосознания. Саратов. 1995. С. 82).

<p>76</p>

См.: Костомаров Н. И. Начало единодержавия в Древней Руси. С. 139–141.

<p>77</p>

В соответствии с христианской традицией считается, что в Византийской империи был впервые сформулирован и осуществлен идеальный порядок взаимодействия церковной и гражданской властей, именуемый Симфонией.

<p>78</p>

Митрополит Московский Макарий. История Русской церкви. СПб., 1886. Кн. 2. С. 480–481.

<p>79</p>

Митрополит Иоанн. Русь соборная. Очерки христианской государственности. СПб., 1995. С. 22.

<p>80</p>

Напомню, что на Западе превосходство духовной власти над властью светской было установлено при папе Григории Великом (590–604 гг.).

<p>81</p>

См.: Соловьев С. М. Соч. Т. 2. С. 528.

<p>82</p>

См.: Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. 5. С. 203–230.

<p>83</p>

См.: Костомаров Н. И. Начало единодержавия в Древней Руси. С. 131–239.

<p>84</p>

Трубецкой Н. С. История. Культура. Язык// Наследие Чингисхана. Взгляд на русскую историю не с Запада, а с Востока. М., 1995. С. 211.

<p>85</p>

Можно анализировать возвышение Москвы с разных позиций, однако необходимо вспомнить и то, что звание старейшего великого князя со времен хана Узбека не только утвердилось за московскими князями, но постоянно передавалось, после ханского утверждения, от отца к сыну (см.: Костомаров Н. И. Начало единодержавия в Древней Руси. С. 192).

<p>86</p>

Сохранение аристократического элемента и усиление его до состояния основы политической жизни на западе Руси произошло под влиянием Польши (см.: Вернадский Г. В. Монголы и Русь. С. 342).