LITMIR.BIZ

      – Перво-наперво, – объявил Гастрыч, – надо расширить посевные площади.

      – Что вы имеете в виду? – насторожился старший Амбигуус.

      – Простейшие вещи. Сколько у вашего семейства земли? Надела?

      – Что – надела? – встрепенулась и Анюта.

      Гастрыч махнул на нее татуировкой серьезного ранга.

      – Я про земельный надел говорю. У вас посевная площадь – узенькая полоска вокруг горшка, бесконечно более важного для вас, городских. А ведь я из крестьян. У меня до сих пор во рту держится привкус парного молока, – взвинчивая себя, Гастрыч делался поэтичнее. Есенин покуда несся к финишу первым, но в спину ему дышали, и Гастрыч настигал – не иначе, как для проникающего брудершафта.

      Не спрашивая хозяйского разрешения, он прошагал в сортир, ковырнул носком плитку. Носок заменял Гастрычу тапок, а порой и ботинок. Бывало, что Гастрыч начинал сомневаться, есть ли на нем носок.

      – Все на соплях, – пробормотал он. Плитка подалась, открылось каменное покрытие. – Ох ты бога в душу мать! – рассвирепел сосед, еще недавно отстаивавший Создателя. – Еще и это снимать придется! Ну, всем миром навалимся. – Он посмотрел на сиротливую, но таящую в себе начатки грибов, полосочку земли вокруг унитаза. – Землица! – благостно всхлипнул Гастрыч, становясь на колени. – И к чему нас раскулачивали? Вот же она, кормилица наша! Прозябает в отхожем месте!

      Он солировал, окружающие безмолвствовали, сраженные утренним ужасом.

      – Еще и юрист понадобится, – присочинял Гастрыч. – Как там с этими законами о землице? Можно ли ею частно владеть? Или частично частно? Ведь мы же государственно… Теплицу устроить, парник? Для подножного корма?

      – Слушайте, – сказал Крышин ласкательным тоном. – Мы с товарищем совершенно не в курсе. Мы видели, что здесь что-то выросло, какие-то растения. И все. Грибы, мхи, лишайники, папоротники, плауны – нам все равно. Можно нам удалиться и навсегда забыть об этих поганках?

      – Нет, нельзя, вы останетесь, – запретили ему жестяным голосом-барабаном.

      «Барабан был плох, барабанщик – Бог», – вспомнилось всем: роковой момент вмешательства окулиста.

      – Ну, так мы сами уйдем, – Ключевой выпятил грудь колесом.

      – Давайте, попробуйте, – не стал возражать

Скачать книгу