Скачать книгу

и спрятала его под бювар.

      Льветарисна вошла в комнату.

      – Как устроилась, голубка, на новом месте?

      Девушка улыбнулась. Комната эта всегда была ее, Аниной, когда они приезжали гостить к Льветарисне. Здесь Ане была знакома каждая половица; так что вопрос об устройстве был совсем ни к чему.

      – Замечательно, тетя. Спасибо вам.

      – Ну, и хорошо. А пишешь кому?

      Аня почувствовала, как щеки заливает предательский румянец.

      – Никому. Я… я собиралась papа́ написать. Что мы добрались, и что все хорошо.

      – Отцу – это хорошо. – Льветарисна прошлась по комнате. Затем подошла к Ане и приподняла ее лицо за подбородок:

      – Девочка моя, я думала, за этот год ты хоть немного поправишься да румяной станешь. Вон твоя сестра – наливное яблочко! А у тебя… дай-ка пощупаю… вон, косточки на ключицах – как у цыпленка дохленького торчат. Не дело это, Анюта!

      – Я просто малоежка, тетя…

      – Малоежка она! И малосоня – вон какие под глазам круги. И отчего ж это все?

      – Не знаю…

      – Зато я знаю. И почему четыре года назад ухаживания Льва Горского отвергла. А ведь такой был жених!.. Это все Андрей. Так ли?

      – Н-нет, тетя, – пыталась освободить пылающее лицо от крепкого тетиного захвата Аня. – Вовсе нет.

      – Да будет врать-то, девочка! Все он. Сколько ж можно? Пять лет прошло. Погоревала, поплакала – и будет. Тебе двадцать четыре, о будущем думать надобно, а не прошлым жить. Да и не могло меж вами ничего быть, – сама знаешь. Грех большой.

      Аня встала и твердо взглянула в выпученные добрые глаза Льветарисны:

      – Не могу я его забыть! Любила и люблю. И ничего не могу с собой поделать!

      Тетя вдруг привлекла ее к себе, обняла, поцеловала в лоб:

      – Анюточка, я разве не понимаю? Материнское это в тебе, не березинское. Она тоже такая была – однолюбка. Да и я вот, как полюбила Дмитрия Ивановича, – так на всю жизнь. Пусть злые языки мелют, что я с ним без году неделю прожила, – зато неделю эту счастлива была и любима, как другая жена за двадцать лет не будет. Что стар он был, а я молода, судачат… Летами он был стар, – а душою молод, может, и моложе меня. Да и что молодые? Волокиты, охальники, бретеры. А человек в летах о таком уж не думает. Ему главное – семья, жена… Так что, Анюта, все страдание я понимаю. Но понимаю и то, что семья каждой женщине нужна, и детишки тоже. Вот гадают: чего я, на старости лет, всех женить удумала? Это во мне то самое, материнское. Что выхода не нашло. Мне ведь каждая пара, что венчается по моему старанию, – словно мои детишки. Смотрю на них, молодых и счастливых, – и душа радуется. Так что, Анюточка, горе горем, а ты переступи, перешагни! И дальше иди. Прошлое не забывай, коли не можешь, но будущим не пренебрегай. Ты еще молодая, красивая. Не верти головой – красивая, я сказала! Выйдешь замуж, детишки пойдут – и все наладится.

      Аня молчала, прижавшись щекою к тетиной груди. Разумом она понимала –

Скачать книгу