Скачать книгу

его у нотариуса, нанималась на работу, увольнялась, много пила, развратничала, миллион раз опрокидывала ту самую последнюю фатальную рюмку, а утром страдала от похмелья, садилась в машину к незнакомцу, покупала яркий свитер вместо черного, чтобы никогда его не надеть, начинала последний роман модного писателя, чьи книги невозможно дочитать до конца – «На этот раз мне обязательно понравится!»… Я сплетничала, критиканствовала, злорадствовала, покупала брюки невозможного размера – «Ничего, когда-нибудь похудею!», – короче, творила бог знает что, вернее, то, из чего состоят жизни людей.

      В двадцать четыре года я подло повела себя с Ниной. Увидела ее в фойе театра, она подошла, обняла меня, поздоровалась, радостно и застенчиво, как будто хотела сказать: «Вот видишь, я пришла, я тобой горжусь!» А я ответила:

      – Привет…

      Ничего более гадкого я сделать не могла. Привет

      Почему я так поступила? Из-за тупого снобизма. До сих пор стыдно так, что челюсти сводит.

      Я была молода. Со вкусом одета. На афише спектакля значилось мое имя. Я принимала себя за человека, которым не была. Никто не должен этого делать под страхом смертной казни.

      Мне кажется, что у Нины просторечный акцент, я только это и слышу, хотя у нее отродясь не было акцента. Никакого. Но я хочу беседовать только с теми, кто знает много красивых слов и умеет правильно формулировать. Не с жителями Ла-Комели, их всех – Нину в том числе! – я стесняюсь. От этих людей воняет детством, от которого я отреклась, и моими провинциальными корнями.

      Нина бледнеет, улыбается. На ней новые шмотки, глаза накрашены. Она постаралась, хотела сделать мне сюрприз.

      Она остается, не уходит из театра, не поворачивается ко мне спиной. Идет в зал и занимает место по билету, лично купленному в кассе.

      Приглашения она не получила.

      Нина сидит в последних рядах, а в конце аплодирует, не жалея сил, бьет в ладоши.

      Я скрываюсь в одной из гримерок, воображаю, как она ждет меня на тротуаре, но общаться с ней не хочу. Ни с кем не хочу. Вернусь домой одна. У меня есть смягчающие обстоятельства.

      Стыд и сожаления никуда не деваются. Не бледнеют. Пребывают с нами вечно.

      28

      12 декабря 2017

      Ромэн Гримальди открывает дверь. На пороге Нина. Ее глаза напоминают два черных озера.

      Она здоровается, бросает пальто на стул. Избавляется от уличного холода. Отодвигает его подальше. Дышит на руки. Лежащий на диване Боб поднимает голову, узнает гостью и бежит здороваться.

      – Привет, старина.

      – Выпьете чего-нибудь? – спрашивает Ромэн.

      Она поворачивается, молча смотрит на него, подходит ближе. Ромэн улыбается, ему не по себе.

      Она говорит:

      – Мое тело мертво уже много лет. Кожа, не знающая прикосновений, гибнет. Тело, на которое никто не смотрит, оказывается в плену зимы, вечной мерзлоты. Других времен года оно не помнит. Забывает все желания. Теряет надежду на возвращение. Застывает в прошлом, в неизвестном месте. Не знаю где. Оно боится. Я боюсь. У моего тела нет настоящего. Хочу заняться любовью. Хочу понять, все

Скачать книгу