LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      Однако чем больше мы акцентируем патриархальные, патерналистские, «патронатные» (теперь это так называется!) отношения между барином и крестьянами, тем дальше в тень уходит суть, основа явления крепостничества – принуждение и насилие.

      Впрочем, такого рода ситуативная смена фокуса внимания – либо Салтычиха и убитый крестьянами за жестокость фельдмаршал Каменский, либо Венецианов с Клодтом, то есть усадебная культура с патернализмом – весьма характерна для нашей историографии.

      Вышесказанное вынуждает меня остановиться на этой проблематике подробнее.

      Как понять, что такое крепостное право?

      Чем было крепостничество как система?

      Можно ли говорить о «типичном» крепостном?

      Вопросы непростые. Среднестатистического колхозника, полагаю, вывести легче, потому что положение колхозников в целом разнилось меньше.

      Самые элементарные личные и имущественные права крестьян зависели от усмотрения барина (по закону он был обязан лишь кормить их в голодные годы и не допускать до нищенства). Поэтому положение крестьян было очень разным.

      Оброчные крестьяне жили иначе, чем крестьяне барщинные. Очень важную роль играли также местоположение имения, возможности хозяйственной деятельности и т. д.

      Едва ли не ключевым фактором была личность владельца. И здесь на одном полюсе будут тысячи крестьян-предпринимателей – и таких, как Гарелин, Ямановский, Грачев, и других, не столь оборотистых, в которых господа, как правило, видели людей и не очень мешали им проявлять свои таланты, впрочем, иногда запрещая им строить каменные хоромы – в целях борьбы с гордыней (как, например, графы Шереметевы).

      А на другом – крестьяне тех садистов и садисток, о которых пишет В. И. Семевский в книге «Крестьяне при Екатерине II», где материала хватит не на один исторический фильм задокументированных ужасов.

      Между ними располагалась основная многомиллионная масса крестьян-земледельцев, помещики которых не выделялись резко ни в ту, ни в другую сторону.

      Итак, увидеть, как жила крепостная деревня до 1861 года, мы не сумеем, но попытаться представить можем, ибо у нас есть источник, позволяющий это сделать. Особенности жанра, само его построение и специфика личности автора дают возможность, как кажется, без особых сложностей включить воображение и попробовать приблизиться к той жизни.