LITMIR.BIZ

      *******

      Так минул еще один год.

      16 октября Григорий прибежал с работы домой и приказал всем сидеть дома и на улицу не выходить. Сам же, в спешном порядке, вернулся в госпиталь.

      В этот же день Гатчину заняли войска Северо-Западной армии генерала Юденича.

      К вечеру в городе начались расстрелы коммунистов и им сочувствующих. Нашлись «добрые» люди и выдали их всех белогвардейцам, как говориться, с чистой совестью.

      Слава Богу, через два дня войска Юденича в спешном порядке покинули город и двинулись к Петрограду.

      Целых двое суток от Гриши не было никаких известий. Наталья несколько раз порывалась идти в больницу, но Софья отговаривала ее, как могла.

      – Пойми ты, Натали. Если с ним что-то и случилось, то ты никак не сможешь помочь. Да и сама можешь нарваться на патруль.

      Наконец-то, 18-го октября, Григорий пришел домой. Он был смертельно уставший и сразу же завалился спать. Больше в больницу он не вернулся.

      Они всей семьей сидели дома и ждали дальнейшего развития событий.

      3 ноября в город вступили войска Красной армии. В Гатчине снова была восстановлена советская власть.

      Григорий опять вернулся в госпиталь. И жизнь пошла своим чередом.

      Но, к сожалению, это продолжалось недолго.

      Однажды, под новый год, к их дому подъехал черный автомобиль, из которого вышли трое человек в кожанках. Они бесцеремонно открыли входную дверь, и Софья узнала в одном из них Николая.

      – Ну, вот я тебя и нашел, красавица! Даю на сборы один час.

      – Коля, я тебя очень прошу! Давай не сейчас. У меня сын болеет. Подожди, хотя бы, пока ему станет лучше.

      – Нет. Я и так ждал больше года. Или ты сейчас едешь со мной, или в комендатуру. Если ты не жалеешь себя, так пожалей родителей и сына.

      Я заеду ровно через час.

      Так Софья, волей судьбы, снова оказалась в Петрограде.

      Ей пришлось расписаться с Николаем. Она пошла на это ради сына.

      – Я прошу оставить мне фамилию Грановская. Так как в театре меня помнят именно по этой фамилии. И только с ней возможен успех и продвижение в карьере.

      Николай, подумав, согласился.

      В конце концов, что это меняет, – подумал он. – Главное, что Софья с ним. Потом родится свой ребенок, и у них будет полноценная семья.

      Федора же он не просто не любил, а люто ненавидел. И когда приходил домой подшофе (что бывало довольно часто), он называл его не иначе, как «белогвардейское отродье» и частенько рукоприкладствовал. Правда, в отсутствие Софьи.

      Федор отвечал ему тем же. И, однажды (ему было тогда всего 7 лет), когда Николай пьяный ударил Софью, он схватил со стола нож и бросился на обидчика.

      В тот раз пронесло. Николай ушел, наотмашь хлопнув дверью.