LITMIR.BIZ

      Второй день Юсуффа на борту Робредо был еще хуже первого. Он решил обшарить все уголки корабля, исследовал каждый коридор, каждый закоулок.

      Нашел кучу нужных вещей – несколько кастрюль, большой нож, полотенца, курительную трубку, – но не обнаружил ни одного люка или двери, через которые можно хотя бы посмотреть наружу.

      Он пленник, совсем как птенец в яйце. «Яйца, – подумал Юсуфф, роняя слезы. – Я, наверно, еще не родился».

      Мальчик вернулся в машинный зал, уселся на пол под мобильными перегородками, прижавшись спиной к поршням, и задремал на солнце. С Робредо не убежать. Из этого чертова яйца не выбраться.

      Он сидел с закрытыми глазами и слышал, как на пол падает предназначенная для него манна – свежее мясо и рыба.

      Многие сброшенные животные были еще живы. Какое-то время они шевелились, тыкаясь во все стороны, а потом умирали от ран, полученных при падении или от удара птичьим клювом.

      Юсуфф вспомнил, что уже за полдень: жара стояла невыносимая. Он снова пошел в душ и немного попил. Вода стала теплой и воняла еще сильнее, чем раньше. «Я просто еще не родился, – представил себе мальчик, – наверное, поэтому мне и кажется, что здесь все такое отвратительное и не доведенное до ума.

      Он вспомнил о голосовых цилиндрах. Может, они что-нибудь расскажут.

      Вернулся в помещение и поднял один из них.

      Сначала нужно решить, как задать вопрос, чтобы пианола ответила прямо и понятно.

      – Точно, придумал! – мальчик начал вставлять цилиндр, но остановился. Он не хотел спрашивать «когда» – слишком страшно услышать ответ. Но…

      – Почему ты меня не выпускаешь? Что тебе нужно?

      Несколько секунд было тихо; дырочки на цилиндре предназначались для звуков, а не для молчания.

      – Яйца! Мне нужны запасные части.

      – Но при чем здесь я?

      Другой цилиндр. Тррррррррррррррр… таккк! Послышался резкий треск, потом что-то выстрелило вверх и отрикошетило от одной из труб, переполошив птиц.

      Вниз полетели перья и белый помет.