LITMIR.BIZ

Скачать книгу

посвященный памяти мужа сборник «Тайная скрижаль», каждый раз воскрешает дорогих мне людей. Я обращаюсь к нему, к этому признанию в любви, когда с новой силой хочу удостовериться в том, что любовь не от мира сего.

* * *1

      Мы два глубоких старика.

      В моей руке – твоя рука.

      Мои глаза – в глазах твоих.

      И так невозмутимо тих,

      Так нескончаемо глубок

      Безостановочный поток

      Той нежности, что больше нас,

      Но льется в мир из наших глаз.

      Той нежности, что так полна,

      Что всё пройдет, но не она.

2.

      Мой сокровенный, тайный мой,

      Какою бездною немой,

      Каким безбрежьем тишины

      С тобой мы соединены!

      Я, в душу погрузясь твою,

      До дальних далей достаю.

      С минуты первой до сих пор

      Из глаз в глаза течёт простор.

      Весь бесконечный небосвод

      Из глаз моих в твои течёт,

      И нету ничего священней

      Легчайшего прикосновенья.

      Оно как тихое моленье

      И тайное богослуженье.

      Глаза в глаза, ладонь в ладонь

      И – разгорается огонь,

      Который все солнцá зажёг,

      Который высекает Бог25.

      Померанц уподоблял лесной костер внутреннему огню, сжигающему огню просветления. Порой они просиживали у костра весь зимний день…

      У Миркиной есть прозаическое произведение «Ты или я?». Его жанр определить трудно. Подсказка содержится во втором названии, которое дано в скобках: «Картины на тему Ветхого и Нового Заветов». Сама Зинаида Александровна называла этот опыт «плодом внутреннего созерцания» и посвятила «Ты или я?» Александру Меню. Его светлой памяти. Я перескажу своими словами главу, особенно дорогую мне. Она называется «Чудо Иоанна».

      Умирала женщина, и Иоанн пришел к Учителю за помощью. Однако потревожить Его не посмел. Иисус стоял на берегу Генисаретского озера и хранил молчание. Какое-то время Иоанн колебался – он выбирал между жизнью этой женщины и тем глубоким покоем, в котором пребывал равви. Он точно знал, что пришел за конкретным советом, в конце концов, – за благословением, но ничего подобного в этот час получить не мог. Молчало озеро, молчало небо, молчал Учитель. И Иоанну постепенно передалось состояние Иисуса. И он успокоился. Конечно, он помнил о женщине, которая умирала, но ее жизнь была уже в руках Божьих. Через какое-то время Иоанн пошел к ней и, больше уже ни о чем не тревожась, вернул женщину к жизни.

      Зинаида Александровна смотрела на огонь, в который подбрасывались сухие сосновые ветки, тем самым генисаретским, отрешенным от мира и одновременно полным сострадания и любви взглядом. Так же она смотрела в окно, на догоравшую зарю, когда час и больше просиживала перед ним. На столе стоял фотопортрет Григория Соломоновича. Окно и портрет – два, а точнее, один – один простор, один взгляд. Из окна открывался вид на Юго-Западный

Скачать книгу