Скачать книгу

и они шли куда-нибудь. Мама никогда не сажала его с нами за стол, и вообще старалась поскорей увести из дома.

      Он был невысок, широк в плечах. Как сейчас вижу его волнистые волосы, тронутые проседью, умные грустные глаза.

      Мы разговаривали, пока мама переодевалась. Как-то спросил, что я знаю об истории евреев. Ничего я не знала, конечно. Он был очень удивлён.

      – Вы не читали Фейтвангера? Как вам это удалось?

      – Зачем ты морочишь ей голову, она растёт в другой среде, в другой литературе. Пусть будет нормальной русской девочкой, чтобы ей было легче жить, чем нам с тобой.

      Фейтвангера я прочла залпом, том за томом, впитывала в себя этот неведомый и прекрасный мир. Тогда я впервые почувствовала себя еврейкой. Но я же выросла на русских сказках, на Пушкине, на русской, исконно русской литературе! Как это совместить? Кто же я, какая я?

      Жила в еврейском квартале, в классе у нас было, наверно, половина еврейских девочек. В детстве никогда не сталкивалась с антисемитизмом, и это в ту пору! И в институте миновало, началось на работе. Но в полной мере мне дали почувствовать, что я чужая, в писательской организации. Ещё как дали понять, что мы не одной крови!

      Но когда это ещё будет! А пока я читаю историю своего народа и чувствую, что я и его частица, так же, как русского. И это на всю жизнь.

      Я каждый день иду мимо Синагоги по Газетному. И как-то меня останавливает пожилой человек.

      – Почему вы никогда не заходите? Это самое страшное, что никому из еврейской молодёжи не нужна собственная история. У нас огромная библиотека, но никому это не нужно.

      – Я не знаю еврейского языка, – говорю виновато.

      – Можно было бы устроить чтения, я бы переводил с листа…

      Я молчу, мне очень интересно, но я боюсь. Чего? Переступить какую-то грань?

      Не помню, на втором или на третьем курсе я спросила у мамы:

      – Как поживает Семён Львович?

      – Я давно его не видела. Он пропал куда-то, когда шло "дело врачей".

      – Он же не врач!

      – Он еврей.

      12. Музыка

      Когда в моей душе начала звучать музыка, я не помню. Она вошла мне в душу не сразу, как театр, раз и навсегда. Нет, подступала исподволь, пропадала, не находя отзвука, и возвращалась вновь.

      Наверно, только в десятом классе душа моя вдруг проснулась для музыки.

      Чёрная тарелка репродуктора обладала прекрасным вкусом. Театр у микрофона, все известные оперы, а сколько музыки, сколько музыки!

      Пела я только дома, когда меня никто не слышал, твёрдо помнила, что слуха у меня нет. Но я запоминала музыку, легко узнавала с первых нот вступления!

      Как-то на переменке Римка стала напевать «Рассвет на Москве-реке». Его только накануне передавали по радио, я бежала из кухни в комнату, и остановилась, как вкопанная.

      – Что это? – спрашивает Римма.

      – «Рассвет на Москве-реке».

      – Откуда ты знаешь?

      – Оттуда, что и ты. Его вчера передавали по радио.

      – Но ты никогда не говорила, что любишь музыку!

      – А зачем об этом говорить…

      Филармония,

Скачать книгу