Похищенная весна. Петроград – Ленинград - СОНИЧ МАТИК

Скачать книгу

без обеда останешься!

      Снизу раздались крики протеста, и до Кати долетела чья-то ушанка. Она взвизгнула, убежала в комнату, захлопнула дверь и прижала ее спиной.

      – Чего вы там обеды делите? – Спросила Ольга, раздумывая, надеть уже пальто и спуститься к почтальону, или еще рано, и можно все же пальто повесить.

      – А говоришь, не знаешь финский! – Победно заявила Катя, разбирая принесенные сокровища.

      – Ну почему, не знаю? Знаю кухонные слова какие-то. Точнее, понимаю. Сказать не могу. У них язык, как у лесных фей – я так считала в детстве.

      – Значит, я фея? – Катя зазвенела смехом, будто и вправду дитя из сказки. – И все-таки странная ты. – Перешла на финский. – Родилась в Суоми. Суоманланнен, как я.

      – Мои мама и папа говорили на русском, моя няня тоже говорила на русском. У нас вся прислуга из русских была. Соседи тоже русские. Откуда мне было финский знать? – Ольга, продолжая держать в одной руке пальто, задумчиво переложила хлеб с края стола на этажерку, чтобы Катя его случайно не смахнула, – друзей, как у тебя, в моем детстве не было… Ты посиди, я выскочу на минутку.

      Ольга все-таки накинула пальто, зажала конверт и несколько пенни в ладонь и выскользнула за дверь.

      Ей опять стало невыносимо тоскливо. Как тогда, в пятнадцать лет в Выборге, когда ее единственными товарками были лошадка Маревна и пачка столичных журналов. Она устала жить в Финляндии и сейчас. Язык действительно никогда ей не давался. Даже почтальону она может сказать только «здравствуйте», «спасибо», «до свидания».

      Несмотря на то, что с ней была Катя, соседки-жилички, Ольга снова чувствовала себя чужой в этой стране. А ведь она отлично устроилась в Териоках по современным меркам! Работы не было, говорят, до самого Хельсинки. А у нее была! К тому же повезло взять комнату в пансионе у самого моря.

      Почтальон, поклонившись, пошел к городу, держа велосипед за руль. Тонкие колеса вязли в снегу, подтаявшем на солнце. Ольга глядела на мокрые по щиколотку ноги молодого финна и представила, как ему сейчас холодно. Она тоже зябла. Или ее знобило от волнения.

      Ольга сделала вдох – пахло чем-то новым, свежим. Пахло молодостью, ее далекой юностью. Лед блестел на солнце совсем по-весеннему. Немногочисленные отдыхающие скользили вдоль берега на финских санях. И это было как-то по-особенному. Сегодня многое казалось особенным и каким-то бессмысленным. Хотелось бросить все и бежать на вокзал. Поесть и поболтать можно и дома! Но она сейчас соберется с духом и сделает все, как должно.

      Ее все пугали, что в Ленинграде с работой еще хуже, – статьи подсовывали, – что там такая разруха, бандитизм, что жить невозможно, людей хватают на улицах. Но ей не было страшно. Чего греха таить, последние пару лет им с Катюшей здесь нравилось в спокойствии и уюте. Платили вполне прилично, в три раза больше. И работы в три раза меньше, чем в магазине у Юли Хенриксон в 1924 году. Да и все прочее. Вот после тех лет Ольге нечего бояться. Все как-нибудь устроится. Мир не без добрых людей.

      «Лишь бы Катя и родители

Скачать книгу