LITMIR.BIZ

      ***

      Ребёнок жадно припал к груди Ирель и вскоре успокоился. Дочурка уснула. Женщина, чтобы отдохнуть, протянула спеленатое тельце в руки рожаницы.

      Эймел стоял у открытого окна и отрешённо наблюдал за происходящим. От волнения у Ирель тряслись руки, и магу почудилось, что любимая (несмотря ни на что, любимая!) вот-вот уронит ребёнка.

      «А что изменится, если уронит? – мрачно подумал Эймел. – Всё потеряно, и война проиграна окончательно».

      Маг резко тряхнул головой. «Хватит! – оборвал он себя. – Разве я имею право так думать? Моя дочь достойна жизни. Надежда существует всегда, несмотря ни на что».

      Он с ужасом увидел, что руки Ирель не дотянулись до рожаницы, разжались, и ребёнок полетел головой вниз.

      Стремительное движение, рывок – Эймел поймал младенца. Он взглянул на него внимательно и медленно, с укором произнёс:

      – Неужели вы не заметили? У нас мальчик!

      Рожаница укутала плачущего младенца. Она передала его на руки отцу и ответила:

      – Ой, точно, мальчик! Это я от волнения и недосыпа. Младенец с милым личиком, я подумала – дочка, не поглядела впотьмах… Спасибо, что поймали ребёнка, я бы не успела. – Она поклонилась Эймелу. – Не уроните больше? – спросила женщина у Ирель.

      – Да, всё будет хорошо, я успокоилась и не волнуюсь, – с улыбкой ответила Ирель и в доказательство протянула вперёд руки. Дрожали одни лишь кончики пальцев; женщина достойно перенесла роды.

      – Если у вас мальчик, то ведь не назовёте его женским именем? – спросила рожаница.

      – Конечно, нет, – ответил Эймел. Он укачивал на руках младенца. – Мы изменим имя на Сатий – добрый, правдивый.

      Он взглянул в открытое окно. На небе загорелась яркая новая звезда, и все, кто воевал на заградительной стене, назвали её Дарующей Надежду. Заманчивым серебристым светом засияла звезда новорождённого Сатия.