LITMIR.BIZ

      Так все началось, и так все продолжалось, пока годы шли своим чередом. Ахилл во всем держал первенство, в то время как Аякс прилежно корпел над своими задачами. Но сын Теламона не был глупцом. Он обладал мужеством и упорством, которым позавидовал бы любой могущественный царь, и ему всегда удавалось держаться на должном уровне. Но моим любимцем, моей радостью был Ахилл. Что бы я ни говорил ему, он откладывал это у себя в уме с ревнивой тщательностью, чтобы использовать, когда станет великим царем, – так он говорил, улыбаясь. Ему нравились науки, и он преуспел во всех, не важно, требовалось ли от него приложить руки или голову. У меня до сих пор остались вылепленные им глиняные миски и маленькие рисунки.

      Но как бы хорошо ему ни давалась учеба, Ахилл был рожден для действия, войны и великих подвигов. Даже в физическом развитии обошел он своего двоюродного брата, потому что был быстр, как молния, и хватался за оружие с жадностью, сродни той, с которой иные женщины бросаются к ларцу с самоцветами. Он метал копье точно в цель, и я не мог уследить за его мечом, стоило ему вытащить тот из ножен. Был слышен только свист воздуха и звуки тупых и острых ударов. О да, он был рожден, чтобы командовать. Он понимал искусство войны без всяких усилий, инстинктивно. Прирожденный охотник, он часто возвращался в пещеру, волоча за собой дикого вепря, слишком тяжелого, чтобы взвалить на плечи, мог загнать оленя. Только однажды я увидел, как отвернулась от него удача, когда, на полном ходу преследуя зверя, он рухнул на землю с такой силой, что прошло немало времени, пока он пришел в себя. Правая нога не выдержала, как он потом объяснил.

      Аякс мог вспыхнуть от ярости, но я никогда не видел, чтобы Ахилл выходил из себя. Он не был ни застенчивым, ни замкнутым, но в то же время ему были присущи внутреннее спокойствие и отстраненность. Думающий воин. Какая редкость! И все же его рот-щель говорил о том, что у его натуры есть обратная сторона, и проявлялась она только в одном: когда что-нибудь не соответствовало его представлению о совершенстве, он становился холоден и непреклонен, как северный ветер, сыплющий снегом.