Скачать книгу

Краусу лучший вишневый пирог в Кракове на десерт сегодня вечером. Только у нас нет вишни! – Щеки Анны-Люсии пылали от гнева, будто она только что вышла из ванной.

      – Извините, госпожа, – оправдывалась Ханна. Взволнованное выражение застыло на ее рябом лице. – Сейчас не сезон.

      – И что? – Бытовые аспекты Анна-Люсия упустила из виду. Она хотела того, чего хотела.

      – Может быть, подойдут сушеные вишни, – предложила я свою помощь. – Или консервированные.

      Анна-Люсия повернулась ко мне, и я ждала, что она сразу отвергнет мое предложение, как всегда делала.

      – Да, подойдут, – протянула она, словно удивляясь, что у меня появилась разумная мысль.

      Ханна покачала головой.

      – Я пробовала купить. Их нет на рынке.

      – Тогда идите на другие рынки! – взорвалась Анна-Люсия. Я боялась, что мое предложение, хотя и было сделано с благими намерениями, только усугубило положение бедной девушки.

      – Но нужно приготовить жаркое… – беспомощно, с ужасом в голосе проговорила Ханна.

      – Я пойду, – вмешалась я. Они обе удивленно уставились на меня. Дело было не в том, что я хотела помочь мачехе утолить аппетит какой-то нацистской свиньи. Напротив, я бы скорее запихнула вишни ему в глотку со всеми косточками. Но мне было скучно. И я хотела зайти на почту, чтобы оправить Мачею письмо, поэтому могла все совместить.

      Я ждала возражений от мачехи, но она промолчала. Вместо этого вручила мне горсть монет, мерзких рейхсмарок, которые заменили нам польский злотый.

      – Я слышала, что в Дебниках продается вишня, – сказала Ханна, ее голос был полон благодарности.

      – Через реку? – спросила я. Ханна кивнула, умоляя меня взглядом не менять решения. Дебники, район на другой стороне Вислы, находился по меньшей мере в тридцати минутах езды на трамвае, а пешком еще дольше. Я не собиралась уходить так далеко. Но я уже пообещала, и я не могла бросить Ханну на растерзание мачехе во второй раз.

      – Пирог должен быть в духовке к трем, – надменно сказала Анна-Люсия вместо благодарности.

      Я надела пальто и перед выходом из дома взяла маленькую корзинку, с которой часто ходила за покупками. Я могла бы поехать на трамвае, но была рада бодрящему воздуху и возможности размять ноги. Я шла по улице Гроздка на юг, пока не добралась до Плантов и пересекла ныне увядшую полосу парковой зоны, окружавшей центр города. Мой маршрут из Плантов, простирающихся на юг, к реке, вел меня вдоль окраины Казимежа, района на юго-востоке, где когда-то размещался Еврейский квартал. Я редко была в Казимеже, он всегда казался мне экзотическим и чужим с его мужчинами, одетыми в высокие темные шляпы и еврейскими буквами на витринах магазинов. Я прошла мимо того, что когда-то было пекарней, и почти ощутила запах халы[2], которую они пекли. Теперь все это исчезло – с тех пор, как немцы согнали евреев в гетто в Подгуже. Магазины были заброшены, стеклянные витрины разбиты или закрыты ставнями. Синагоги,

Скачать книгу


<p>2</p>

Хала – еврейский традиционный хлеб, который едят в Шаббат или на праздники.