LITMIR.BIZ

      Сумасшедшая, бешеная кровавая муть!

      Что ты? Смерть? Иль исцеленье калекам?

      Проведите, проведите меня к нему,

      Я хочу видеть этого человека.

      Я три дня и три ночи искал ваш умёт,

      Тучи с севера сыпались каменной грудой.

      Слава ему! Пусть он даже не Петр!

      Чернь его любит за буйство и удаль.

      Я три дня и три ночи блуждал по тропам,

      В солонце рыл глазами удачу,

      Ветер волосы мои, как солому, трепал

      И цепами дождя обмолачивал.

      Но озлобленное сердце никогда не заблудится,

      Эту голову с шеи сшибить нелегко.

      Оренбургская заря красношерстной верблюдицей

      Рассветное роняла мне в рот молоко.

      И холодное корявое вымя сквозь тьму

      Прижимал я, как хлеб, к истощенным векам.

      Проведите, проведите меня к нему,

      Я хочу видеть этого человека.

      Кто ты? Кто? Мы не знаем тебя!

      Что тебе нужно в нашем лагере?

      Отчего глаза твои,

      Как два цепных кобеля,

      Беспокойно ворочаются в соленой влаге?

      Что пришел ты ему сообщить?

      Злое ль, доброе ль светится из пасти вспурга?

      Прорубились ли в Азию бунтовщики?

      Иль как зайцы, бегут от Оренбурга?

      Где он? Где? Неужель его нет?

      Тяжелее, чем камни, я нес мою душу.

      Ах, давно, знать, забыли в этой стране

      Про отчаянного негодяя и жулика Хлопушу.

      Смейся, человек!

      В ваш хмурый стан

      Посылаются замечательные разведчики.

      Был я каторжник и арестант,

      Был убийца и фальшивомонетчик.

      Но всегда ведь, всегда ведь, рано ли, поздно ли,

      Расставляет расплата капканы терний.

      Заковали в колодки и вырвали ноздри

      Сыну крестьянина Тверской губернии.

      Десять лет —

      Понимаешь ли ты, десять лет? —

      То острожничал я, то бродяжил.

      Это теплое мясо носил скелет

      На общипку, как пух лебяжий.

      Черта ль с того, что хотелось мне жить?

      Что жестокостью сердце устало хмуриться?

      Ах, дорогой мой,

      Для помещика мужик —

      Все равно что овца, что курица.

      Ежедневно молясь на зари желтый гроб,

      Кандалы я сосал голубыми руками…

      Вдруг… три ночи назад… губернатор Рейнсдорп,

      Как сорвавшийся лист,

      Взлетел ко мне в камеру…

      «Слушай, каторжник!

      (Так он сказал.)

      Лишь тебе одному поверю я.

      Там в ковыльных просторах ревет гроза,

      От которой дрожит вся империя,

      Там какой-то

Скачать книгу