Империя наций. Этнографическое знание и формирование Советского Союза - Франсин Хирш Historia Rossica

Скачать книгу

этнографические данные, влиявшие на представления режима о своих землях и народах, и помогая режиму создавать официальные категории и списки, эти эксперты и местные элиты участвовали в формировании Советского Союза. Иногда партийное государство ссылалось на этнографическое знание для рационализации того, что в действительности было чисто политическим решением. Однако чаще это государство прибегало к этнографическому знанию, чтобы определиться с формулировкой своей политики29.

      Впрочем, все это не означает, что этнографическое знание может существовать полностью вне политики. Не следует считать и так, будто партийное государство и группы, снабжавшие его этнографическим знанием, находились в равных или хотя бы взаимовыгодных отношениях. Силы советского режима и этих групп всегда были неравны, а их альянсы – всегда непрочны. Бывшие имперские эксперты и местные элиты разделяли с большевиками некоторые краткосрочные цели, но в большинстве своем не разделяли их марксистско-ленинского мировоззрения и мечты о строительстве социализма. Советские лидеры были готовы закрывать глаза на эти «недостатки» до тех пор, пока крайне нуждались в информации о своем населении. Но в 1929 году советский режим в основном завершил концептуальное завоевание территорий и народов внутри своих границ, во многом благодаря содействию экспертов и местных элит в предшествовавшее десятилетие. В том году партийное государство во главе с Иосифом Сталиным начало наступление на «идеологическом фронте», стремясь установить контроль над всеми лицами и институтами, задействованными в производстве знаний30. В течение следующего десятилетия завязалась замысловатая петля обратной связи: этнографическое знание по-прежнему влияло на советскую политику, а силовые органы партийного государства в то же время оказывали сильное влияние на производство этнографического знания. Этнографы и другие эксперты, производившие знания, перестроили свои дисциплины изнутри, чтобы избежать преследований, приспособиться к нуждам режима и спасти свои профессии. Местные элиты научились демонстрировать «правильный советский» национализм, очищенный от «буржуазных» тенденций и амбиций.

      ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ И КУЛЬТУРНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ УПРАВЛЕНИЯ

      В этой книге, обсуждая производство этнографического знания в Советском Союзе, я изучаю то, что исследователи европейского колониализма называют культурными технологиями управления, – те формы нумерации, картографирования и опросов, с помощью которых государства «модерна» упорядочивают и осмысляют сложный человеческий и географический ландшафт31. Я доказываю, что в Советском Союзе, как и в других государствах и империях эпохи модерна, эти технологии поддерживали и укрепляли централизованную власть, служа дополнением к силе и принуждению. Я также доказываю, что в СССР культурные технологии управления использовались с целью

Скачать книгу

<p>29</p>

Сходные утверждения об использовании естественно-научного знания в нацистском государстве см. в работе: Szöllösi-Janze M. National Socialism and the Sciences: Reflections, Conclusions, and Historical Perspectives // Szöllösi-Janze M. (ed.). Science in the Third Reich. Oxford, 2001. P. 1–35.

<p>30</p>

Это наступление сопровождало индустриализацию и коллективизацию, которые были частью сталинской «революции сверху». Партийная кампания по захвату контроля над научными и культурными учреждениями в тот период часто называется в западной историографии культурной революцией. Я же по двум причинам предпочитаю называть ее кампанией на «идеологическом фронте». Во-первых, она охватывала не только культуру. Во-вторых, сами советские лидеры и эксперты называли термином «культурная революция» свою кампанию по «окультуриванию» или «цивилизированию» «отсталых» регионов. Этот вопрос я детально рассматриваю в главе 5. Шейла Фицпатрик, писавшая вскоре после китайской культурной революции, первой использовала этот термин для описания партийного наступления на научные и культурные учреждения. См.: Fitzpatrick S. Cultural Revolution as Class War // Fitzpatrick S. (ed.). Cultural Revolution in Russia, 1928–1931. Bloomington, 1978. P. 8–40.

<p>31</p>

Термин «культурные технологии управления» принадлежит Николасу Б. Дирксу. См.: Dirks N. B. Foreword // Cohn B. S. Colonialism and Its Forms of Knowledge: The British in India. Princeton, 1996. P. ix; Dirks N. B. Castes of Mind: Colonialism and the Making of Modern India. Princeton, 2001. См. также: Crais C. Chiefs and Bureaucrats in the Making of Empire: A Drama from the Transkei, South Africa, October 1880 // The American Historical Review. 2003. Vol. 108. No. 4. P. 1034–1060.