Скачать книгу

ночь.

      – Воистину, этой ночью эмиру верующих не понадобится жаровня, – расплываясь в сахарнейшей из улыбок, закивал наместник со своей подушки.

      Аль-Амин кивнул Шамсу – и милостиво улыбнулся.

      Тот просиял.

      И умело скрыл вздох облегчения – парсидский шельмец чувствовал, что халиф все еще не в духе. И правильно чувствовал! Я тебе покажу, кто здесь настоящий хозяин, лизоблюд ты парсидский.

      Отхлебнув из чаши, аль-Амин снова повернулся к своему надиму:

      – Ты говоришь туманными намеками, о Шамс. Объясни же мне, чем так опасен нерегиль именно в Фейсале?

      Ибн Дурайд замялся – и стрельнул хитрыми глазенками в сторону Шамса, развалившегося на ковре среди подушек. Их разделяло не менее пяти шагов, но аль-Амин понял намек и склонил голову поближе.

      – Здешние жители боготворят Тарика, – заговорщически придвигаясь к уху халифа, забормотал знаток ашшари.

      – Хм, – протянул аль-Амин.

      Похоже, грамматист собирался поведать ему черствые новости.

      Ибн Дурайд был уже в изрядном подпитии – впрочем, Мухаммад тоже. Но все равно старика следовало послушать – мало ли, может, выяснится еще что-нибудь.

      – Так что ж ты мне плел, что хорасанцы его ненавидят? – громко ответил он на дурацкий шепот надима.

      – Хорасанец хорасанцу рознь, – важно поднял палец ибн Дурайд. – Нерегиль сжег и разорил Нису и Харат, но Фейсалу он спас от джунгарского набега!

      – Тьфу ты пропасть, – начал сердиться аль-Амин. – Ты путаешь меня, о Шамс! Кто как не джунгары шли в его войске?

      – Это потом! – отмахнулся рукавом старый грамматист. – А сначала он защитил Хорасан от их набега – а главное сражение случилось как раз у стен Фейсалы!

      – Тьфу на вас и вашу путаную историю, – зевнул аль-Амин. – Ну так и что с того?

      – Ну как же, о мой халиф, – всплеснул руками ибн Дурайд. – Они теперь называют его спасителем города, – и, понизив голос, добавил: – И беспрекословно исполняют все его приказы.

      – Угу… – прищурился халиф.

      – А еще… – Тут ибн Дурайд и вовсе перешел на шепот. – …Они называют его новым Афшином.

      – Кем? – округлил глаза аль-Амин.

      Вот это новости!

      – Афшином. Афшином ибн Кавусом. Парсы шепчутся, что в нерегиле возродился его дух. Мстительный, о мой халиф…

      И старый грамматист сделал страшные глаза и прикрыл ладонью морщинистый рот.

      Ах, вот оно что… Мстительный дух Афшина. Что ж, это имя Мухаммад знал. Знал очень хорошо. Да и поискать нужно было человека в халифате, который ничего не знал бы о величайшем из полководцев аш-Шарийа – и о том, как закатилась звезда его славной – и страшной – судьбы. Воистину, правильно сказал поэт:

      Никто не властен спастись от того, что будет:

      Смерть и днем придет, и ночью разбудит.[6]

      Со дня смерти Афшина прошло больше века, но его помнили – и каждый раз, когда его имя начинало передаваться из уст в уста, это было сродни явлению кометы

Скачать книгу


<p>6</p>

Рассказывают, что эти стихи произнес Джафар Бармакид в ночь перед казнью.