Скачать книгу

«Убежден, что ваши скорые меры позволили избежать человеческих жертв во многих районах страны»[67].

      Два месяца забастовок и волнений, кульминация конституционного кризиса, бесчисленные выступления, статьи и доклады и ежедневный отчет королю о парламентских дебатах помимо его прямых министерских обязанностей, которые, как мы знаем, были немалыми… Можно было бы подумать, что всего этого было более чем достаточно, чтобы занять Уинстона тем летом, особенно после рождения его первенца (естественно, названного Рэндолфом) двумя месяцами ранее; но это было бы ошибкой: был еще и проект ирландского гомруля, который правительство собиралось снова отправить на обсуждение в парламент и который Черчиллю снова предстояло защищать как в палате общин, так и в прессе. Однако его больше занимал совсем другой вопрос, которому этот неугомонный человек умудрялся посвящать весь остаток сил и времени, хотя совершенно непонятно, как у него они вообще могли оставаться!

      1 июля 1911 г. император Вильгельм II направил канонерку в марокканский порт Агадир[68], но, желая оказать давление на Францию, он взбудоражил все правительства в Европе. В Лондоне этот шаг был расценен как угроза миру, с противостоянием внутри правительства было разом покончено; радикалы, традиционно враждебные всем дипломатическим, колониальным и военным обязательствам, развернулись на 180 градусов, и Ллойд Джордж не стал исключением: 21 июля он публично заявил, что Великобритания никогда не купит мир ценой унижения[69]. Спустя четыре дня Берлин выразил неудовольствие по этому поводу сухим коммюнике. Черчилль, встречавшийся с кайзером во время маневров в 1906 и 1909 гг., был убежден, что Германия не угрожает миру, и даже пытался убедить в этом других; но и для него самого Агадир тоже стал прозрением: не получается ли так, что Германская империя, создавшая сильную армию и значительно усилившая военный флот, сознательно ищет повода для войны с Францией и с остальной Европой? Реакция Берлина на речь Ллойд Джорджа, по-видимому, стала для него ответом на этот вопрос[70]. «С того момента, – напишет он, – я стал с некоторой подозрительностью читать дипломатическую почту».

      Но этим он не ограничится, ибо так уж был создан наш герой, что, когда опасность приобретала отчетливые формы, его уже было не остановить. 25 июля Черчилль направляет министру иностранных дел сэру Эдуарду Грею предложения о сближении с Испанией, которое гарантировало бы безопасность Франции. Два дня спустя, случайно узнав, что два арсенала с запасами взрывчатых веществ для флота охраняются полицией, он убеждает военного министра отправить туда две роты солдат для усиления. Он беспокоится обо всех объектах, уязвимых для саботажа, диверсий и шпионажа, и отдает распоряжение о перехвате почты любого лица, подозреваемого в связях с германской разведкой. Но министр внутренних дел Его Величества на этом не останавливается и начинает комплексно изучать военное

Скачать книгу


<p>67</p>

Однако есть свидетельства прямо противоположной картины. Чарлз Мастерман, друг Черчилля, писал: «Уинстон находится в очень возбужденном состоянии ума. Он настроен решать дела залпом картечи, безумно наслаждается, прокладывая на карте маршруты движения войск, выпускает исступленные бюллетени и жаждет крови». Когда 20 августа Ллойд Джорджу удалось достичь соглашения с рабочими, Черчилль сказал ему в телефонном разговоре: «Я с большим сожалением узнал об этом. Было бы лучше продолжить и задать им хорошую трепку». Симпатий у коллег, даже из консерваторов, эта акция ему не принесла. Лорд Лорбёрн, глава палаты лордов, публично назвал действия Черчилля «безответственными и опрометчивыми». – Прим. переводчика.

<p>68</p>

Германия и Франция оспаривали друг у друга Марокко. Воспользовавшись восстанием местных жителей, французы под предлогом восстановления порядка и защиты французских подданных в мае 1911 г. заняли марокканскую столицу Фес. В противовес французам 1 июля 1911 г. в Агадир прибыла германская канонерская лодка «Пантера», за которой скоро последовал легкий крейсер «Берлин». Конфликт мог перерасти в войну, но под давлением Великобритании немцы пошли на уступки. В ноябре 1911 г. было подписано франко-германское соглашение. Германия безоговорочно признавала Марокко находящимся под протекторатом Франции; в обмен она получала лишь часть Французского Конго. Вместо большой и ценной колонии Германии пришлось удовольствоваться некоторым пространством тропических топей – «клочком болот», по пренебрежительному выражению французского премьера Кайо. – Прим. переводчика.

<p>69</p>

«Я готов на величайшие жертвы, чтобы сохранить мир… Но если нам будет навязана ситуация, при которой мир может быть сохранен только путем отказа от той значительной и благотворной роли, которую Великобритания завоевала себе столетиями героизма и успехов; если Великобританию в вопросах, затрагивающих ее жизненные интересы, будут третировать так, точно она больше не имеет никакого значения в семье народов, тогда – я подчеркиваю это – мир, купленный такой ценой, явился бы унижением, невыносимым для такой великой страны, как наша».

<p>70</p>

Речь Ллойд Джорджа вызвала вопли ярости в немецкой шовинистической печати. Правительство обвиняли в трусости и неспособности отстоять интересы Германии. В рейхстаге сообщение канцлера о договоре с Францией было встречено гробовым молчанием.