Ирония идеала. Парадоксы русской литературы - Михаил Эпштейн

Скачать книгу

там буря выла

      и ветер дул, печально воя

      (СР) …так воем и воют

      Цвет:

      (МВ) над омраченным Петроградом

      мрачный вал

      (СР) …почернело синее море

      на море черная буря

      Эмоциональное состояние:

      (МВ) в своей постеле беспокойной

      сердито бился дождь в окно

      (СР) …не спокойно синее море

      так и вздулись сердитые волны

      При сравнении сказки с поэмой ясно вырисовывается их образная общность. Сказка – своего рода переложение глубокого историософского замысла поэмы на простейший язык фольклорных образов.

      Сопоставим финалы обоих произведений. В сказке он крайне лаконичен и представляет простое возвращение к началу. «Глядь: опять перед ним землянка; На пороге сидит его старуха, А пред нею разбитое корыто». Золотая рыбка, владычица морской стихии, отобрала у самочинной земной «царицы» все, чем одарила ее.

      «Медный всадник», в сущности, тоже имеет кольцевую композицию: конец смыкается с началом. Действие переносится в ту часть города, которая больше всего пострадала от наводнения, – и возвращается к прежней жизни на «мшистых, топких берегах».

      …Близехонько к волнам,

      Почти у самого залива —

      Забор некрашеный, да ива

      И ветхий домик…

      В столице полумира просвечивают черты первоначальной, бедной реальности, как будто вся эта архитектура, пышное убранство дворцов, обратились в фантом, смытые разъяренной Невой. Наводнение обнажило метафизическую призрачность города, мы видим тот же пустынный береговой пейзаж, что и в начале: словно и не было Петербурга, словно он приснился безумцу Евгению или остался «великой думой» самого Петра.

      Остров малый

      На взморье виден. Иногда

      Причалит с неводом туда

      Рыбак на ловле запоздалый

      И бедный ужин свой варит…

      …Пустынный остров. Не взросло

      Там ни былинки. Наводненье

      Туда, играя, занесло

      Домишко ветхий. Над водою

      Остался он, как черный куст.

      Его прошедшею весною

      Свезли на барке. Был он пуст

      И весь разрушен. У порога

      Нашли безумца моего

      И тут же хладный труп его

      Похоронили ради Бога.

      Не так наглядна, как в сказке, но тем более значима эта перекличка финала поэмы с ее началом. Во Вступлении Петр стоит «на берегу пустынных волн», в заключении – Евгений находит свой конец на «пустынном острове», где «не взросло ни былинки». В старину рыболов бросал здесь в неведомые воды свой ветхий невод – и в финале поэмы сюда причаливает рыбак со своим неводом. В начале поэмы «чернели избы здесь и там», а в конце – «домишко ветхий… как черный куст». Где богатые пристани, где оживленные берега, к которым стремятся толпой корабли со всех концов земли? Слово «ветхий» – ключевое в прологе и эпилоге обоих произведений: в сказке – «ветхая землянка», «ветхий невод»; в поэме – «ветхий домик»,

Скачать книгу