Я написал книгу - Александр Михайлович Бруссуев

Скачать книгу

и головой, как козлы и козы все время кивают. А провинциальные журналисты – это учителя литературы, сбежавшие со школ. Фантазии никакой, но слова писать умеют. У нас в городе есть местные газеты, есть корреспонденты, но нет никого стоящего. Наташа Юдина писать не умеет, она как раз и есть бывший учитель, фантазии ей не хватает. Другой бывший учитель тискает заметки в другой газете, и странные они какие-то получаются. Желчные, даже если материал должен быть по-доброму нежелчным. Но она по-другому не умеет, видимо, годы, проведенные в школе, напрочь отравили желчью все ее существо. И фамилия у этой журналистки то ли Суворова, то ли Орехова, то ли Донцова. Нет, Донцова – это какой-то писательский бренд, массовое производство. Писатель, замешанный в массовом производстве, словно орудие массового поражения. То, что толкает общество устраивать костры из книг других писателей.

      На собачьей подстилке и мысли были какие-то собачьи: прямолинейные и бесхитростные. Ко мне пристало миллион волосков, выпавших из ездившего в Москвиче пса. В полном мраке салона я это не видел, зато чувствовал через одежду. Их было так много, приставших ко мне, что собака тестя на данный исторический момент должна быть непременно лысой. Я представил себе облезлую дворнягу и внутренне содрогнулся. Впрочем, может быть она и породистая какая-нибудь. Легче от этой мысли мне не стало. Казалось, чужие волосы находят поры в моей одежде и впиваются в мое мускулистое тело. Для противостояния этому следует напрячь каждый свой мускул. Я немедленно надулся, но тотчас смертельно захотелось в туалет. Надо было отвлечься.

      Неужели все корреспонденты местных газет – тетки, лишенные вкуса и чувства юмора? Есть еще Андрюха Волков, пьяница и конъюнктурщик. Он умеет писать, но очень уж продажен. Вероятно, из-за стойкой привязанности к алкоголю. А некто Фукс? Фукс – это вообще провокатор, да он и не наш вовсе, а республиканский. Пижон и халтурщик.

      Додумать дальше я не успел: машина завизжала, как порося при виде ведра дрожжей, и остановилась. Мой мочевой пузырь к такой остановке оказался не готов. Я вылетел под тень крыльца, как пуля, и запричитал слабым голосом:

      – Фашистыыыыы!

      Случись поблизости менты – административное нарушение налицо, точнее – на стене. Случись местные жители – быть скандалу. Случись ребятишки на прогулке – быть конфузу. Но за десять минут до закрытия винного отдела дети по дворам не гуляют, местные жители уже последний сериал досматривают перед сном, а менты пасутся где-то в другом месте.

      Когда я вышел к подъезду, Иван показывал мне бутылку коньяку, добытую по всем законам жанра: с перебежкой, разнообразными увертками от охранника, утратившего всякую связь с реальным временем, кассиршей, с кривой усмешкой выбившей чек «оплачено» за секунду до времени «zero». От тестя Фосгена и след простыл – тарахтел где-то в обратную сторону.

      Через три месяца я получил на руки вожделенный диплом, который уже истратил изрядную часть срока своей легальности. Мелочность, конечно, но характерная мелочность. Получаешь, к примеру, паспорт,

Скачать книгу