Скачать книгу

«пространственного представления», и даже написала об этом в письме, адресованном папе. А я вдруг приношу четверку! Мама с папой целуют меня, а потом и сами целуются…

      Но это были мечты: никто еще не получал отметок во время каникул!

      Какую же радость можно было доставить родителям в эти дни?

      Я решил произвести дома уборку. Я долго возился с тряпками и со щетками. Но беда была в том, что мама накануне Нового года сама целый день убиралась. А когда моешь уже вымытый пол и вытираешь тряпкой шкаф, на котором нет пыли, никто потом не замечает твоей работы. Мои родители, вернувшись вечером, обратили внимание не на то, что пол был весь чистый, а на то, что я был весь грязный.

      – Делал уборку! – сообщил я.

      – Очень хорошо, что ты стараешься помочь маме, – сказал папа, не глядя в мамину сторону.

      Мама поцеловала меня и погладила по голове, как какого-нибудь круглого сироту. На следующий день я, хоть были каникулы, поднялся в семь утра, включил радио и стал делать гимнастику и обтирание, чего раньше не делал почти ни разу. Я топал по квартире, громко дышал и брызгался.

      – Отцу тоже не мешало бы этим заняться, – сказала мама, не глядя на папу.

      А папа погладил меня по шее… Я чуть не расплакался.

      Одним словом, радость не объединяла их. Не примиряла… Они радовались как-то порознь, в одиночку.

      И тогда я пошел на крайность: я решил объединить их при помощи горя!

      Конечно, лучше всего было бы заболеть. Я готов был все каникулы пролежать в постели, метаться в бреду и глотать любые лекарства, лишь бы мои родители вновь заговорили друг с другом. И все было бы снова как прежде… Да, конечно, лучше всего было бы сделать вид, что я заболел – тяжело, почти неизлечимо. Но к сожалению, на свете существовали градусники и врачи.

      Оставалось только исчезнуть из дома, временно потеряться.

      Вечером я сказал:

      – Пойду к Могиле. По важному делу!

      Могила – это прозвище моего приятеля Женьки. О чем бы Женька ни говорил, он всегда начинал так: «Дай слово, что никому не расскажешь!» Я давал. «Могила?» – «Могила!» – отвечал я.

      И что бы ни рассказывали Женьке, он всегда уверял: «Никогда! Никому! Я – могила!» Он так долго всех в этом уверял, что его и прозвали Могилой.

      В тот вечер мне нужен был человек, который умел хранить тайны!

      – Ты надолго? – спросил папа.

      – Нет. Минут на двадцать. Не больше! – ответил я. И крепко поцеловал папу.

      Потом я поцеловал маму так, будто отправлялся на фронт или на Северный полюс. Мама и папа переглянулись. Горе еще не пришло к ним. Пока была лишь тревога. Но они уже чуть-чуть сблизились. Я это почувствовал. И пошел к Женьке. Когда я пришел к нему, вид у меня был такой, что он спросил:

      – Ты убежал из дому?

      – Да…

      – Правильно! Давно пора! Можешь не волноваться: никто не узнает. Могила!

      Женька понятия ни о чем не имел, но он очень любил, чтобы убегали, прятались и скрывались.

      – Каждые пять

Скачать книгу