LITMIR.BIZ

      Большинство людей, у которых есть татушки,

      за комментарии к ним готовы вписать с вертушки.

      Вот и я на своём веку люлей за такое отвесила,

      но сейчас подостыла. Старость не радость, а маразм не… короче, невесело.

      …Сижу я на остановке, автобуса жду.

      Со мной мужичок.

      – Девушка, покажи свою лабуду!

      Зачем ты нарисовала это? – молвил, перегаром дыша

      так, что вместе с пара́ми, казалось, вот-вот вылетит его душа.

      Лет десять назад я бы ему всё предъявила.

      И что он дурак, и что мудрость его стороной обходила,

      и что шёл бы он в пень, и что шёл бы он в сад,

      и что лучше тату, чем пропитый фасад.

      Но то было давно, а сейчас моя няшная физия

      никак не вяжется с этакой досадной коллизией.

      И лето, и солнце, и соотношение в крови гормон

      не дали сказать мужичку, что редиска он.

      Но промолчать совсем – к счастью, нет у меня такой мудрости.

      Я улыбнулась ему, показав верхние, нижние, клыки и даже бесячий зуб мудрости.

      – Ну, – ответила я, – дело такое,

      что у всех своё. Кто-то уходит в запои,

      а кто-то татухи делает. Мир многообразен, и это прекрасно. Аминь!

      Мужичок сдулся, прыгнул в автобус и умчал в глубокую летнюю синь.

      Южное Тушино, воскресенье. Народу, что охренеть.

      На остановке парень вкушает какую-то снедь.

      Жрёт шаурму или макдачину лопает – не столь важное.

      И вот по проспекту запрыгало нечто бумажное.

      Я наблюдала проспектно-бумажный танец,

      и в голове крутилось: вот ты засранец!

      Отшлёпать тебя по филейному месту или вообще по жопе.

      Из-за тебя мы культурно никак не приблизимся к Европе.

      А бумажка тем временем танцевала уже на бис.

      Она похожа была на платок, который обронил Арамис.

      Ну, вы помните: с Д'Артаньяном знакомство у всех троих начиналось с какой-то шняги.

      И все трое ему предложили скрестить шпаги.

      И много чего ещё было: интриги, Констанция и красная хрень кардиналья…

      Хорошая книга, подумала я.

      Ладно, живи, каналья.

      Девки, никогда не отказывайте пацанам!

      Любой наш отказ однажды вернётся к нам.

      Пусть не в плане любви, а как-нибудь чёрт знает как,

      но бумеранг отправит каждый отшитый мудак.

      Кто во френдзоне чалился (такой есть у многих из дам),

      будет отмщён рапирой редактора: круто, но не издам.

      Скольким ботаникам дашь от ворот поворот,

      столько редакций оббе́гай зазря, сука, ёбаный в рот.

      Глас вопиющего «Как это нет? Я ж пиздат!»

      в лоб вам прилепится блядским клеймом САМИЗДАТ.

      Каждая фраза «Ты же в пупок мне дышишь» —

      это стрела из зала: что за хуйню ты пишешь?!

      Каждое резкое слово: тюфяк, размазня, или глист —

      щупальце, коим навеки обхватит тебя твой лонг-лист.

      Он один с тобой нежен и шепчет: в шорт тебя не отдам…

      Девки, никогда не отказывайте пацанам.

      – Жена должна борщи варить и в койке кувыркаться, —

      сказал он прикроватному менту.

      Мент выглянул из ОВД района Прикровации:

      – Исполню, так и быть, твою мечту!