LITMIR.BIZ

Скачать книгу

знаю. Правительство.

      – Но потом вы вернулись?

      – В багажнике.

      – В каком смысле?

      Глаза Джанетт привыкают к темноте. Она тоже поворачивается на бок и видит лицо Аны, смуглое и гладкое. Крошечный нос пуговкой. Жесткие волосы торчат во все стороны, как корона. От нее пахнет так, как часто пахнут дети, резкой, потной сладостью.

      – Когда мы возвращались, нам нужно было прятаться в темном багажнике машины. Мы только иногда высовывали головы через задние сиденья, чтобы подышать.

      Джанетт не знает, что ей сказать, осмысливает вес ее слов и пытается найти уместный и серьезный ответ. Но Ана ерзает и зевает, похоже, не придавая моменту особого значения.

      – Она сказала, что мы должны это сделать ради меня.

      – Что?

      – Мама сказала, что мы должны ехать сюда в багажнике ради меня, хотя иногда я скучаю по бабушке, и еще в Сальвадоре у меня была собака.

      – У меня тоже в детстве была собака.

      – Как ее звали?

      – Матильда.

      Ана хихикает и ложится на спину.

      – Ты останешься моей няней навсегда вместо Джесс?

* * *

      Она знает, что мать права. Знает, что за Аной никто не придет. С утра она берется за телефон, босиком, стягивая футболку на бедрах и ежась в тусклом свете комнаты. Она не удивлена, когда оказывается, что утром воскресенья офисы Службы гражданства и иммиграции Соединенных Штатов закрыты. Но удивлена, когда женщина, принявшая ее звонок на горячую линию ICE, не может найти мать Аны в базе данных по имени и монотонно спрашивает ее регистрационный номер иностранца.

      – Речь о безнадзорной несовершеннолетней? Центральная Америка?

      – Э-э, нет. О ее матери.

      – Так, это хорошо. Большой наплыв безнадзорных несовершеннолетних. Но если у нее есть опекун, то, вероятно, она находится в центре семейного содержания. У вас есть регистрационный номер несовершеннолетней?

      – Нет, она…

      – В таком случае вы можете посетить наш веб-сайт для получения дополнительной информации.

      Тишина невыносима, когда женщина вешает трубку.

      Джанетт находит номера юристов по вопросам иммиграции, и они гораздо более словоохотливы. Они внимательно слушают. Они задают вопросы. Как у нее дела, спрашивают они. Как она держится. К этому вопросу Джанетт привыкла. Она отвечает: «Хорошо», – на автомате.

      – Ах, если бы мне платили по центу каждый раз, когда мать разлучали с ребенком, а потом не давали с ним связаться и даже не слушали, когда она твердит своим надзирателям о том, что на свободе у нее остались дети, – говорит одна адвокатесса, которую Джанетт с какой-то стати представляет доброй женщиной предпенсионного возраста – все дело в постоянных «голубушка», сквозящих в ее речи: – Иммиграция – это гражданское дело, голубушка. А не уголовное. Никто не гарантирует телефонный звонок. Никто не выделяет государственного защитника.

      Джанетт может только пискнуть в ответ. Ана сидит за кухонным столом и рисует на бумаге для принтера. У Джанетт нет

Скачать книгу