Музыка славы. Повесть умолчания - Евгений Владимирович Кузнецов

Скачать книгу

увлечённо об этом распространятся. (Чего, я заметил, все кому не лень друг от друга только и ждут…)

      Зато уж Музыку славы – тем более воспроизвожу точно: вплоть до того, каким меня она, загремев рядом, застала врасплох.

      Лишь миг прикосновения для меня ценен: искренностью факта и искренностью моей.

      Разве что биографическая последовательность случаев значима.

      А что было со мной и со славными до и после – из-за этого и получается именно повесть умолчания.

      2

      На совещание только что съехались.

      Я – не зная ни в лицо, ни по должности, ни даже по книгам вокруг ни единого – ощутил-таки всеобщее волнение и дрожь… И прямо сказать – вмиг ими отравился.

      День был предосенний, сумрачный и прохладный.

      И – новый для меня: почти северный.

      Все – кто такие? – стояли разрозненно посреди той лесной спортивной базы.

      Между нами, молодыми, по лугу ходил старичок: маленький, бледный, строгий… с колкими глазами, тонкими губами. В простом пальто, в небольшой шляпе.

      Тихо и неуместно требовательно спрашивал:

      –– Вы откуда?.. Вы откуда?..

      Я, если признаться в самом-самом тайном, был максималист: да какая разница?..

      Все, однако, отвечали ему скованно и бодрясь.

      Подал и мне холодную и гладкую кисть.

      Он, я остро ощутил, знал, как в подобном обществе себя вести.

      Я спросил бесстыдно у нового знакомого о нём…

      –– Залыгин!..

      Шёпотом мне громким.

      Лишь фамилия, звучная и зудящая, была мне известна.

      Оказалось, что он – какая-то власть писательская высокая!..

      Лишь тут я осознал всю солидность этого совещания. – И серьёзность для меня ситуации…

      …На тот день звание писателя было для меня в жизни вообще самым достойным. Если только он – с большой буквы. А раз так, всех писателей, мне известных, я тогда мог бы перечислить по пальцам.

      Жаждал я в ту пору о себе самом знать только… диагноз.

      Влечение моё, ещё со школьной парты, к родному языку и к самоистязательной укромной стезе – лишь бы, да, одно это знать!.. – какова ему цена?..

      О своих потугах – только истину.

      И – чего бы мне это не стоило!..

      Тут же на улице, чуть в стороне, стояло несколько моложавых мужчин, переговаривались как знакомые, о чём-то солидно посмеивались.

      Это, оказалось, были руководители групп предстоящего совещания; и хоть московские, но и над ними Залыгин – главный.

      Из них выделялся тот, фамилия которого, среди молодых, тоже звучала важно.

      Крупин.

      Чарующий обликом сразу. Статный, худощавый; в светлодымчатом вельветовом – явно: оригинальном, столичном – пиджаке, в светлых летних брюках. Держался прямо: сцепив пальцы опущенных рук, то роняя голову на грудь, то закидывая вверх… Порывисто куда-то взглядывал или шагал.

      Лицо его – прямо лик – было вызывающе неординарно. Широко поставленные и глубоко вдавленные большие голубые глаза; приплюснутый на переносице нос; широкий лоб; светлорусые редеющие волосы закинуты назад; небольшая рыжеватая

Скачать книгу