LITMIR.BIZ

      Камински поерзал на заднем сидении, устраиваясь поудобнее, поправил ремень безопасности и ремешок сумки на тощей груди, пригладил волосы, которые чуть намокнув немедля начали завиваться, наплевав на количество втертого в них средства для укладки, и протёр стекла очков специальной тряпочкой, которую носил в футляре.

      Путь до аэропорта предстоял неблизкий, а таксист включил любимое радио всех таксистов, где пели исключительно почему-то про ушаночки, телогреечки, Мурок-предательниц и чистую лебединую любовь на пруду.

      Вставляя в уши наушники, Герхард рассеянно размышлял о том, как же странно все устроено в мире – французский шансон трогает сердце, а от русского почему-то хочется сигануть в окно. Хотя вроде бы по сути смысл песен примерно об одном – коварство и любовь.

      Камински открыл приложение в смартфоне и выбрал специально Эдит Пиаф, что бы под пронзительный вокал маленькой француженки наблюдать, как за окном медленно проплывает город в жёлтых пятнах осени и потоках дождевых струй. Рука потянулась к внутреннему карману пиджака, где лежал маленький блокнот в чёрной обложке и ручка, но Камински одернул себя – это будет только больше нервировать и без того взвинченного водителя. Герхардт давно заметил, что людям не слишком нравится стать вдруг объектом зарисовки. Зато наблюдать стоя за плечом и раздавая советы, совсем другое дело. Тут каждый был критик и каждый художник.

      Камински прикрыл глаза и постарался сосредоточиться на музыке:

      Balayés les amours