Теория доброй воли - Евгений Любивый

Скачать книгу

застоем, и научное предание сознательно укрепляется190. Рационализм уравнивает вселенское и индивидуальное в категориальном мышлении, упуская из виду чувственную первопричину понятий о явлениях и предметах окружающего мира. Из математического постулата «от простого к сложному» можно вывести противоположные выводы, математика возвращается через абстракции к сенсуализму, не в состоянии объяснить действительность знаковыми формулами; начинаются спекуляции на темы сверхчувственного, подсознательного, мистического; в итоге, математика объясняет, но не создает новые идеи191.

      Естественное право восстает против устаревших идей прошлого. Теперь воля и мысль формируют новые задачи и их решение. Расширение этико – правовых идей заключается в индивидуалистической постановке личности и разума человека в природе, соотнесенной с материей и движением нашего мира – положение, ставшее основой современной науки, в т. ч., правоведения, с признанием единства субъективного и объективного действия доброй воли в социуме192. Этот тезис будет развит ведущими мыслителями Нового времени на протяжении следующих столетий.

      Античный период, ориентированный на познание, заложенное древнегреческими философами, закольцуется на исходе классического Средневековья в эпоху Ренессанса – время переосмысления и перехода к современной методологии древнейшей европейской гносеологии. Основой Возрождения стал антропоцентризм, признание человека главным объектом всего интеллектуального и социального193. Мыслители возвращались к идее гармонии всего сущего, отрицанию позитивизма зла. Интеллектуальными лидерами Возрождения стали гуманисты194, благодаря тому, что естественное право поставило в центр политики вместо христианина и церковных законов – человека195. Гуманистическая мысль носила практический характер, обращенный к реальным проблемам человечества. Разрешение проблем возможно благодаря культуре, т. е. возделыванию, воспитанию человека. Культурный человек обладает единством воли и интеллекта, в результате его поведение представляет собой образец гражданственности196. Гуманисты, в отличие от средневековых схоластов и глоссаторов, стали изучать право как фактор общественной жизни в отрыве от догмы теории197.

      Гуманизм имел начало в Италии, где римское право не прерывалось и действовало все Средневековье198. Первым гуманистом, развившим этические идеи в контексте гражданственности, был Леонардо Бруни. Благо равно счастью, идея счастья понимается каждым по – разному, изменения языка, трактовки античных школ, тысячелетние наслоения, динамика времен налагают каждый свой след на современные категории. В рамках гуманистической интерпретации, в вопросе о высшем счастье, можно говорить только о человеческом счастье, сфера религиозного относится к другим вопросам. Достижение

Скачать книгу

<p>190</p>

Новгородцев П. И. Историческая школа юристов. – Москва, 1896 – с. 11—13

<p>191</p>

См. об этом: Фалькенберг Р. История новой философии. – С. – Петербург, 1898 – с. 288—289; Виндельбанд В. История новой философии в ее связи с общей культурой и отдельными науками. Том 1. – С. – Петербург, 1902 – с. 401—406; Вундт В. Введение в философию. – С. – Петербург, 1903 – с. 126—127

<p>192</p>

Коркунов Н. М. История философии права. – С. – Петербург, 1915 – с. 146 // О родственности средневекового и нового рационализма: Там же – с. 166, 171

<p>193</p>

Сергеев К. А. Ренессансные основания антропоцентризма. – С. – Петербург: Наука, 2007 – с. 87—94

<p>194</p>

Об истоках гуманизма см.: Коплстон Ф. История философии. Том 3. – Москва: Центрполиграф, 2003 – с. 91—92

<p>195</p>

Фризо Л. История нравственной философии. – С. – Петербург, 1902 – с. 158, 162—163

<p>196</p>

Баткин Л. М. Итальянские гуманисты. – Москва: Наука, 1978 – с. 12—13

<p>197</p>

Коркунов Н. М. История философии права. – С. – Петербург, 1915 – с. 115

<p>198</p>

Залеский В. Ф. Лекции истории философии права. – Казань, 1902 – с. 149. См. также: Виндельбанд В. История новой философии в ее связи с общей культурой и отдельными науками. Том 1. – С. – Петербург, 1902 – с. 6—19