Скачать книгу

ней – ничего. Она могла бы работать отпугивателем событий. Ее надо засылать к очень активным людям – например, трудоголикам – в качестве громоотвода. Они сразу испытают спокойствие и абсолютный, обескураживающе бесперспективный штиль.

      Настя закрыла очередную книгу, полную ярких героев, сильных переживаний и событий, и прислонилась лбом к прохладному стеклу маршрутки. За окном слепо и лениво светило солнце. Люди бежали куда-то по своим делам, общались, знакомились. Они явно говорят больше десяти фраз в неделю. Не то что она, обычно ограничивающаяся простыми конструкциями вроде «Передайте, пожалуйста, за проезд» или «У вас будет сдача с тысячи?»

      Некоторым людям язык дан только для того, чтобы различать вкус.

      Настя вышла из маршрутки в районе Киевской и медленно двинулась по стеклянному мосту к зданию МИДа.

      Тяжело быть третьим ребенком в яркой, очень яркой и целеустремленной семье. Каждый раз, когда родители звонят с гастролей, Настя напрягается и ждет. Ждет тех самых покровительственных интонаций с легкой надеждой, когда они спросят: «А как твои дела? Что нового?»

      И ей опять будет нечего ответить.

      Они, конечно, сразу это поймут и быстро сменят тему. Мама начнет хохотать, описывая, как отец гонял голубей на Дуомской площади в Милане, а папа с гордостью расскажет, что на его жену засматривается вся творческая интеллигенция Европы – от режиссеров до осветителей. И это будет правдой. Ее родители – невероятно яркие люди. Даже в школе с ней общались не из-за того, кем была она, а из-за того, что ее родители находили язык с каждым ее знакомым, случайно оказавшемся в их доме. «Какие у тебя потрясные родители, Мешанина!» – сверкая глазами, говорил Вова Быков – первый красавчик класса, – когда Настина мама угостила его мудреной кубинской настойкой.

      Потом этот Вова начал встречаться с девчонкой из параллели, однако все равно продолжил поздравлять Настину маму с восьмым марта по смс.

      Когда Настя училась на первом курсе, родители практически полностью перебрались в Европу, и появлялись в Москве очень редко – только на дни рождения детей. Новым объектом обожания Настиных знакомых стал ее брат – высокий, спортивный и стильный романтик, длинноволосый настолько, что сзади за девушку чаще принимали его, а не коротко стриженную Настю. Когда он приезжал за ней в универ – с этими его волосами в хвосте, развевающимися, как крылья, с громоздким рюкзаком, откуда торчало дуло цифровой камеры, и под неизменно громкую музыку – все девушки в радиусе пятнадцати метров превращались в ароматизированное духами желе. С Настей тогда хотели дружить все курсы и даже некоторые преподавательницы: ее брат умеет оставлять след в женских сердцах.

      Теперь он появляется редко – выбился в известные фотографы. Периодически он звонит со словами «Эльбрус бесподобен! Анастейшен, тебе бы заняться альпинизмом! Тут такие цвета!» или «Этот город мертвых в Индии – просто чума! Погребальные костры видно за несколько миль! Я пришлю тебе фотки на почту!». Игнат всегда говорит так, как будто в его лексиконе есть лишь восклицательные знаки.

      Приезжает к Насте только Ада, ее сестра. Вернее,

Скачать книгу